Наконец, он нажимает что-то на экране, и на моем телевизоре загорается экран фильма, в который он выбирает.
— Крик 2?
— Угу. — Он откладывает телефон в сторону и садится, притягивая меня к себе на колени, так что я оказываюсь между его ног, а спина прижата к его груди. — Мы оба знаем, что тебе он нравится.
Я киваю, с трудом сглатывая, когда Коул убирает мои волосы в сторону и кладет пальцы на мой пульс. Мое сердце уже бешено колотится, когда начинается фильм.
Коул проводит губами по мочке моего уха.
— Ты помнишь, что сказала мне в наш первый разговор, Вайолет?
— Да.
— Тогда скажи это. — Его пальцы обхватывают мое горло, большой палец прижимается к моей челюсти.
— Это мой любимый фильм.
— Не то. — Коул качает головой. — Почему это твой любимый фильм?
Бросив взгляд через мое плечо, он замечает, что его темные глаза прикованы к моим губам.
— Я смотрела его, когда кончала в первый раз.
— Да. — Он наклоняется, и я думаю, что он собирается поцеловать меня, но вместо этого он прикусывает мою нижнюю губу, оттягивая ее, когда снова отстраняется.
Его пальцы скользят вниз по центру моей груди, рисуя горячую дорожку по моей коже, пока он обводит мой пупок. И он не останавливается, пока не просовывает руку мне под футболку и не хватает мою киску так сильно, как только может.
— Тихо. — Он зажимает другой рукой мой рот, заглушая вырывающийся крик. — Не хотел бы, чтобы твои подруги вбежали сюда и увидели, что я с тобой делаю. Если только это не то, чего ты хочешь?
Я качаю головой.
Он снова сильно сжимает мою киску, и я борюсь с тем, чтобы дышать носом, его ладонь накрывает мои губы, прижимаясь прямо к моим ноздрям, так что я едва могу сделать половину вдоха с каждым вдохом.
— Смотри свой фильм, Вайолет. — Он отодвигает мои трусики в сторону и вводит в меня палец.
Мне все еще больно от того, как грубо он довел меня до оргазма минуту назад, но мне не требуется много времени, чтобы привыкнуть, когда я погружаюсь в его ощущения.
Его твердый член прижимается к моей заднице, и я так отчаянно хочу, чтобы он трахнул меня, что я уже скользкая, когда он двигает пальцами.
— Это должно быть твоей любимой частью. — Коул наклоняется, его рот у моего уха, чтобы он мог проложить дорожку вдоль него, и шепчет: — Смотри, что он делает с её парнем. Помнишь, как я сделал это для тебя?
Сейчас он говорит о Лиаме, даже если сценарии совсем не совпадают. Но пока убийца разукрашивает все в красный, Коул вонзает пальцы глубже.
— Помнишь, как я перерезал ему горло ради тебя, Вайолет? — Коул проводит рукой по моему лицу, закрывая рот и нос, чтобы полностью лишить меня возможности дышать. — Помнишь, как стояла на коленях в его крови у моих ног? Умоляла меня догнать тебя. Твоя маленькая жадная киска отдалась убийце твоего парня.
Убийца вернулся в кинотеатр, но девушка на экране об этом не знает. Его никто не видит, потому что он прячется у всех на виду.
Как Сэйнт.
Как Коул.
Все это время он был прямо передо мной, наблюдая. Ждал меня. Заявил на меня права еще до того, как я поняла, что происходит.
У меня кружится голова, а внутри все бурлит. Я царапаю запястье Коула, борясь за воздух. Но он пока не отпускает меня. Он продолжает трахать меня пальцами, в то время как в глазах у меня темнеет. Слеза скатывается по моей щеке, когда я моргаю, оглядывая комнату то в фокусе, то вне его.
— Помни о крови, Вайолет, — шепчет он мне на ухо, и это все, что я вижу.
Кровь.
Ярость.
Пятна света.
— Кончи для меня. — Коул отпускает мой рот, и я судорожно хватаю ртом воздух.
Воздух врывается в мою грудь, прожигая путь к легким, когда мое тело разлетается вдребезги.
Я кончаю, задыхаясь, в отчаянии. И он держит меня, несмотря на каждую вибрацию, пока мои кости сотрясаются, а внутренности разрываются на части. Я в полном экстазе, в то время как его руки - это все, что удерживает меня вместе.
— Коул. — Я откидываю голову на его твердую грудь и закрываю глаза, пытаясь отдышаться.
Комната кружится, когда кислород наполняет мои легкие, и я возвращаюсь с высоты, на которой он держал меня.
Коул ничего не говорит, пока я хватаюсь за его бедра и пытаюсь унять бешено колотящееся сердце. Он вытирает ладонью мой вспотевший лоб и откидывает волосы назад. Он перебирает пальцами пряди.
Проявляется его нежная сторона, которой не должно быть. Сторона, которая подрывает мою мораль. Сторона, из-за которой я оправдываю все, что он делает.
Я закрываю глаза и пытаюсь рационализировать тот факт, что чувствую себя в безопасности в объятиях убийцы. Все, что он только что прошептал мне на ухо, только усилило мой оргазм. Демоны Коула разговаривают со мной, и от этого никуда не деться.
Открываю глаза, фильм все еще крутится, но я больше не фокусируюсь на нем. Все, что я могу видеть и чувствовать, - это мужчина в моей постели. Кто-то, кто не боится показать мне свою истинную сущность, какой бы злой она ни была. Потому что он доверяет мне это.
У многих людей внутри живет тьма. Некоторые скрывают это; некоторые позволяют ей проявляться по частям. Коул изливает мне свою душу. Он приставляет нож к моим ребрам и заставляет меня показать ему мою собственную.
Так много людей скрывают себя, но не он. Он показывает мне всего себя, и это заставляет меня хотеть сделать то же самое.
Садясь, я разворачиваюсь и сажусь на него верхом. И он смотрит, как я снимаю футболку и сажусь к нему на колени. Я обвиваю руками его шею и играю с волосами у него на затылке. Царапаю ногтями его кожу, и мне нравится, что это смягчает выражение его лица.
— О чем ты думаешь? — Спрашивает Коул.
Я делаю выдох, у меня такое чувство, будто я сдерживала его всю свою жизнь.
— Я думала о своей мечте.
— Какой именно?
Ранее, когда он спросил меня о моем сне, в его тоне слышалась игривость. Но теперь он чувствует темное течение в воздухе, и его голос становится ровным и серьезным.