- Хорошо, - ответил Сорен, быстро чмокнув Клэр в лоб. - Давайте похороним этого ублюдка.
Глава 23
Элеонор
Если бы Элеонор верила всему сказанному ей на занятиях по половому воспитанию в католической школе, она бы подумала, что ее жизнь пойдет по ужасной нисходящей спирали после того, как она раздвинет ноги перед мужчиной до брака. Ее учитель - Урсулинка10 подчеркивала, что любой сексуальный акт ведет к беременности, бедности, бушующим венерическим заболевания и смерти. Бедная Джордан попалась на крючок лжи, заглотила его и ушла на дно. Она не только решила не заниматься сексом до свадьбы, но и никогда не поцелует мужчину, пока они не будут обручены. Береженого Бог бережет. Но когда Элеонор вышла на крыльцо перед школой днем позже, после похорон отца Сорена, и увидела ожидающий ее серебристый «Роллс-Ройс», поняла, что обнажиться перед священником было ее лучшей идеей.
- Срань Господня, - сказала Джордан, заметив «Роллс-Ройс» одновременно с Элеонор. - Это что?
Элеонор пыталась не взорваться от смеха при виде «Роллс-Ройса», стоящего рядом с минивенами и бежевыми «Камри».
- Это мой водитель.
- Срань Господня, - повторилась Джордан. «Роллс» приближался до тех пор, пока не оказался у последней ступени крыльца. Из машины вышел мужчина в форме шофера. Он открыл пассажирскую дверь, и из салона появился никто иной, как сам Кингсли Эдж. Он обошел авто, облокотился на дверь, поднял руку и поманил Элли пальцем.
Он был в сапогах для верховой езды, в каком-то длинном сюртуке и блестящих современных солнечных очках. Кингсли выглядел как настоящий панк с длинными темными волосами, струящимися по плечам, и улыбкой на губах.
- Срань... - прошептала Джордан, забыв про «Господня». - Кто это?
- Говорила же. Мой водитель.
- А он может быть моим водителем?
Элеонор обняла Джордан и похлопала ее по спине.
- Джордан, с тобой еще не все потеряно.
Элеонор сбежала по ступенькам к «Роллс-Ройсу», и Кингсли открыл ей дверь.
- Вы забираете меня из школы? - спросила она, прежде чем сесть в машину.
- Теперь ты член клана. У членства есть свои привилегии. Allons-y.
Она понятия не имела что значит Allons-y, но ладонь на пояснице, направлявшая ее на заднее сиденье, дала четко понять, что это обозначает примерно «садись уже в чертову машину». Она с радостью подчинилась.
Кингсли сел после нее на сидение напротив. И машина быстро отъехала от школы.
- Значит, теперь я член клуба? – начала расспрашивать Элеонор, устроившись на роскошных кожаных сидениях темно-серого цвета.
Он улыбнулся, поднял солнечные очки на голову и посмотрел на нее своими мрачными мерцающими глазами.
- Ты принадлежишь ему, верно? Он тебе все рассказал?
- Это ответит на ваш вопрос? - Она оттянула воротник рубашки, демонстрируя ему синяки на шее. Кингсли изогнул бровь. - Как вы это делаете?
- Что? - спросил он.
- Так высоко поднимаете бровь.
- Это французская фишка.
- Вы действительно француз или делаете это ради привлечения внимания?
- И то, и другое.
- Так и думала. Мне нравится ваш акцент.
- А этот тебе еще больше нравится? - спросил он, и французский акцент полностью исчез из голоса. Он говорил как стопроцентный американец. Элеонор уставилась на него.
- Нет, это просто ужасно. Прекратите. Как вы это делаете?
- Моя мама была американкой, - объяснил он, возвращаясь к своему естественному голосу, дополненному сексуальным, как ад, французским говором. - Я могу говорить на английском без акцента. Но нужно сосредоточиться, и потом у меня болит голова.
- К тому же это не так сексуально.
- Exactement.
- Так какие именно у меня есть привилегии? То есть, кроме того, что меня будут забирать из школы на «Роллсе».
- Я расскажу, но сначала позволь взглянуть на ущерб.
Элеонор попыталась поднять бровь так же высоко, как и он. Она сдалась и пальцем подтянула ее, как было у Кингсли.
- Хотите посмотреть на мои синяки?
- Bien sûr.
Она подтянула бровь еще выше.
- Это «конечно» на французском.
- Мне придется раздеться.
- Не слышу возражений.
Она опустила бровь. Ей было интересно, что будет чувствовать Сорен, если она покажет синяки Кингсли. И есть только один способ узнать.
Она бросила рюкзак на пол и сняла пальто.
- На обратном пусти после похорон Сорен рассказал, что вы были во французском иностранном легионе.
- Да, я был капитаном.
- Может, вы мне ответите на вопрос.
- Какой?