— О да, — выдохнул он, и когда посмотрел на Иреллу, то увидел, что она разделяет трепет воспоминаний, нахлынувших из их общей юности.
А потом она отпустила его.
— Нет! — воскликнул Деллиан.
Продолжая улыбаться, она отстранилась. Стена арены за ее спиной истончилась, показав далеко внизу Джулосс. Джулосс атаковали. Тысячи больших кораблей Решения оликсов мчались к планете на страшной скорости, светясь дымчатым янтарем в верхних слоях атмосферы. Над городами поднимались грибовидные облака, поместья были уничтожены.
— Нет! — выкрикнул он. — Такого не было. Оликсы — наши друзья. Они этого не делали.
— Мяч у меня! — весело крикнула в ответ Ирелла. — Я к воротам!
Оглянувшись, Деллиан увидел ее в спортивном скафандре, со свирепой ухмылкой стискивающей мигающий мяч. Ворота команды противника висели в пространстве, на полпути к горящей планете. Скорость, с которой двигалась Ирелла, пугала.
— Осторожнее! — воскликнул он.
Она радостно рассмеялась, собираясь забить победный гол.
Он не видел, как игрок под номером восемь устремился к ней. Только это уже не был восьмой номер, это была охотничья сфера оликсов, она ускорялась, системы наведения ловили долговязое тело Иреллы, легко летящее к воротам.
— Нет! — завопил Деллиан.
Бронескафандр толкнул его к охотничьей сфере. Он ударился всем телом, сбивая шар с курса. Снабженные когтями перчатки скрежетнули по сияющему округлому боку, оставляя на плотной обшивке длинные царапины. Потом сфера начала изгибаться, вспучиваться — как будто то, что находилось внутри, пыталось высунуться и побороться с ним. Но Деллиан только усилил хватку, стараясь раздавить шар. Сфера ответила, размягчившись, прильнув к его груди, обволакивая, вбирая его в себя. Он знал, что вписался бы в нее идеально.
Впереди раскололся Джулосс, открыв край вселенной, где серебряные остатки звезд плавно сливались в сумеречные реки, утекающие в небытие. Рядом сиял зовущий золотистый свет.
Ирелла приземлилась на поверхность охотничьей сферы, широко расставив ноги. На ее черной как смоль коже дрожали алые иероглифы.
— Будет больно, — сурово предупредила она.
— Что? Ир, не…
Каким–то образом Деллиан увидел самого себя, словно смотрел сверху вниз, и был он охотничьей сферой, и Ирелла балансировала на нем. Рука ее опустилась, проткнула оболочку — и Деллиана скрутила невыносимая боль. От крика его содрогнулась умирающая вселенная.
По сфере побежали длинные трещины. Ирелла удвоила усилия, отрывая целые секции обшивки, отбрасывая их в пустоту. Деллиан забился, яростно извиваясь, чтобы вырваться из ее безжалостных пальцев.
— Доверься мне, — сказала она. — Не сопротивляйся, Дел. Я убираю нейровирус.
— Что?
Он уже рыдал. Мучительная боль жгла каждый нерв, раздирая трепещущий мозг.
— Я люблю тебя, Дел, ты знаешь. Ничто не может отнять этого у тебя.
— Да.
— Тогда скажи! — потребовала она.
— Я люблю тебя.
Ее руки оторвали последний кусок обшивки охотничьей сферы, обнажив его тело — тело квинты оликса.
— Я не могу быть таким, — взвыл он.
— Я люблю тебя, Дел. Всегда. И неважно, куда это нас приведет.
— Помоги мне, — взмолился он.
Конец вселенной изгибался вокруг них, последние фрагменты складывались в зловонный вихрь, воронку, затягивающую вниз, в смерть вечности, а рядом стоял золоченый бог — стоял и ждал их. Руки Иреллы ножами вонзились в плоть квинты.
Деллиан почувствовал, как ее пальцы смыкаются вокруг его ладони. Она потащила. Плоть квинты растянулась, как скользкая резина, прилипая к нему, сливаясь с ним, чтобы придать ему сил. Но теперь он боролся, и чужеродные мысли о преданности Богу у Конца Времен вырывались из него мучительными толчками.
— Ирелла! Не отпускай!
Вселенная стремительно исчезала, стенки воронки вращались, проносясь мимо смертоносным вихрем кошмаров и демонов.
— Пожалуйста, — умолял он.
Ирелла потянула сильнее, беззвучно крича от ужасного напряжения. Медленно–медленно, сражаясь с вязкой слизью, цепляющейся за каждый сантиметр его кожи, она извлекла Деллиана из тела квинты. Клейкие пряди лопнули, причинив напоследок жуткую боль. Гибнущая вселенная исчезла.