Отец Хэган шагал мимо озабоченных родителей и плачущих детей, направляясь к Фенну.
Репортера так и подмывало заснять эту картину, но он решил, что момент неподходящий; в священнике было что-то устрашающее, и Фенн спрятал фотоаппарат обратно в карман.
Хэган, не обращая на него внимания, опустился на колени рядом с Алисой и одной рукой прижал, ее к себе, ладонью целиком обхватив ее плечо. Он что-то говорил девочке, понимая, что она не слышит, но надеясь, что до нее дойдет доброта его тона.
— Все хорошо, Алиса, — говорил он, — вон идет твоя мама, все будет хорошо.
Священник-странным взглядом посмотрел на репортера.
— Это вы принесли ее ко мне той ночью? Фенн, не так ли?
Тот кивнул, по-прежнему смотря на девочку.
— Что вы затеяли, мистер Фенн? — Голос Хэгана звучал резко. Священник встал и поднял Алису. — Вы имеете какое-то отношение ко всему этому?
Фенн удивленно посмотрел на него, потом тоже встал..
— Послушайте… — начал он, но тут вмешался другой голос:
— Она хочет, чтобы мы пришли снова.
Оба мужчины потрясенно замолчали и уставились на Алису.
Она снова улыбнулась.
— Женщина в белом хочет, чтобы мы пришли снова. Она говорит, что у нее есть для нас послание. Послание для всех нас.
Фенн и священник не заметили, что толпа снова замолкла, что все слышали тихие слова Алисы, хотя это казалось невозможным за шумом встревоженных голосов.
Священник первым обрел дар речи.
— Кто, Алиса?
Слышала ли она его? Она смогла заговорить, но могла ли слышать?
— Кто… кто тебе сказал это?
Алиса указала в сторону дуба.
— Эта женщина, святой отец. Мне сказала это женщина в белом.
— Но там… никого нет, Алиса.
Улыбка на лице девочки ненадолго угасла, но тут же вернулась, хотя и стала неуверенной.
— Да, она уже исчезла.
— А она не сказала, кто она такая? — Священник по-прежнему говорил тихо, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, ласково.
Алиса кивнула и сосредоточенно нахмурилась, словно стараясь вспомнить слова в точности.
— Она назвала себя Пречистой Девой.
Священник замер, кровь отхлынула от его лица.
И в этот момент мать Алисы, со сползшим с головы на шею ярко-розовым шарфом, выбежала вперед и бухнулась на колени, обняв Алису и крепко прижав к себе. Глаза Молли Пэджетт были закрыты, но из-под ресниц текли слезы.
Уилкс
И тогда мать взяла своего младенца, разрубила на куски, положила в горшок и сварила.
Он закрыл дверь и не забыл запереть ее за собой. Потом включил свет. Потребовалось не более двух секунд, чтобы пройти через комнатушку и упасть на узкую койку.
Стряхнув с ног туфли, он сложил руки на груди и уставился в потолок.
— Дерьмовые людишки, — вслух сказал он и добавил про себя: «Обращаются со мной как с подонком!»
Он работал подавальщиком в новомодном ресторане «Ковент-Гардена», и сегодня рабочий день прошел не слишком хорошо. Уилкс пролил кофе, перепутал заказ, поругался с барменом с этим долбаным педерастом! — и двадцать минут проторчал в служебном туалете, стараясь унять слезы. Управляющий предупредил его в последний раз: «Еще одна сцена — и ты уволен!» — и хозяева — двое бывших дерьмовых рекламных агентов, сами не старше его! — согласились с этим.
Нет, он не вернется туда! Посмотрим, как они обойдутся без него завтра! Ублюдки.
Он поковырял в носу, вытер палец о кровать и постарался успокоиться, мысленно снова и снова повторяя свою мантру, но это мало помогло. В уме (как всегда, когда он злился) всплыл образ матери и грубо отпихнул успокоительные слова. Все из-за того, что эта корова прогнала его и ему пришлось согласиться на такую лакейскую работу. Если бы он по-прежнему был дома, то мог бы позволить себе жить на пособие, как остальные три миллиона безработных.
Немного погодя он встал и подошел к белому комоду у противоположной от кровати стены, вынул из нижнего ящика альбом и вернулся с ним на кровать. Переворачивание страниц не принесло успокоения, но изменило настроение. Ему нравилось читать о них. До сих пор никто так и не понял, как же им это удалось. Но факт оставался фактом: ИМ УДАЛОСЬ, ЧЕРТ ПОБЕРИ!
Раздраженно смахивая с глаз вихор светлых волос, он разглядывал лица в альбоме. Подумалось, что один из них похож на него, и эта мысль вызвала улыбку.
Всем нужен образец для подражания, вот и все. Жить становится легче, если найдешь его. Кого-нибудь знаменитого — только всего и нужно.