Только он не сгорел. Пламя просто впиталось в его густой мех и исчезло. В воздух поднялись щупальца дыма.
Хруст и треск его костей достиг ушей. Он изменялся прямо на ее глазах, быстро и грубо.
Позади него Айона не могла разглядеть тело Джейми. Жив ли он еще? И почему почудилось, будто кто-то вырвал ее сердце?
— Во мне так много твоей крови, — прорычал Лэтэм, приблизившись к Айоне и схватив ее за запястья. Хватка была грубой, слишком сильной, настолько болезненной, что казалось, он вот-вот сломает ей кости. — Благодаря всей этой крови твоя магия не может причинить мне вреда, Айона. Ничего не может.
Костра точно не получится. Но она не собиралась сдаваться.
— Тогда давай посмотрим, на что способны мои зубы... — И она вонзила клыки ему в горло.
Эта кровь обжигала язык, словно кислота, но вампирша не отпускала его. Окажись это единственный способ, она осушила бы мерзавца и...
Он вскрикнул и отстранился от нее.
Нет, Лэтэм не отстранился. Это Джейми снова схватил его. Потому что ее Джейми не умер. Он вскочил на ноги, развернул Лэтэма лицом к себе... и, пока Айона смотрела, вонзил когти в грудь брата.
— Она была отвлекающим фактором, — прошептал Джейми, позволяя брату отойти от него. — Тебе стоило убедиться, что я мертв.
Лэтэм повернул к ней голову. Он качал головой, даже когда кровь хлынула из груди.
— Я... бессмертен.
— Теперь уже нет, — сказала Айона.
Джейми оказался прав. Лэтэм все еще слишком зациклен на ней. Достаточно, чтобы совершить роковую ошибку.
Повернуться спиной к оборотню, который жаждет его крови.
Лэтэм скрипнул зубами.
— Ты не... выживешь... без... меня!
Он бросился к Айоне.
Джейми вонзил когти в горло брата, в то время как раздался выстрел, и пуля ударила Лэтэма в грудь.
Шон... сделал свою работу и отомстил за родителей. Перебор — это не всегда плохо.
Айона медленно обошла тело Лэтэма. Джейми стоял над братом, тяжело дыша, с его когтей капала кровь.
— Похоже, я все еще жива, — пробормотала она мертвому оборотню.
Айона жива, а Лэтэм наконец получил по заслугам.
Он лежал с широко открытыми глазами. Лицо исказилось от ужаса и недоверия. Он действительно не думал, что умрет.
Он ошибался.
Айона посмотрела ему прямо в глаза. Она все еще видела там безумие. Даже после смерти.
— Я поехала к Лэтэму... — Это казалось другой жизнью. Может, потому что так оно и было. — Потому что хотела заключить перемирие между вампирами и оборотнями. Я больше не хотела кровопролития.
Тогда они погрязли в крови.
Она отвела взгляд от Лэтэма. Уставилась на Джейми.
— Жаль, что тебя не было в стае, когда я пришла на зов.
— Мне тоже.
Айона наклонила голову, изучая его.
— Что бы ты сделал?
— Для начала полюбил бы тебя.
Она моргнула и покачала головой.
— Нет, ты...
— Я знаю, что ты не любишь меня, Айона.
Они стояли над телом его брата. Это не то место, где стоило говорить о любви. Не то место. Не то время. Слишком много смертей. Слишком много воспоминаний.
И она не будет лгать.
— Я не знаю, что чувствую к тебе.
В этот момент она чувствовала просто... облегчение. «На одного монстра меньше».
Наконец-то, она свободна. Лэтэм больше никогда не причинит ей боль. Свобода.
Джейми выдержал ее взгляд.
— Как думаешь, — мягко спросил он, — когда-нибудь ты сможешь?
Она едва не расплакалась. Слезы у Кровавой Королевы? Что с ней случилось? Может быть, из-за этого места? Отголосков боли и печали? «Уйти». Она больше не могла там находиться.
А может... из-за Джейми. Он просил о вещах, которые Айона не была уверена, что сможет ему дать. Прошло... пятнадцать лет. Она хотела снова увидеть мир. Посмотреть, что изменилось. Узнать, как изменилась сама.
Она не могла говорить с Джейми о любви. Ей нужна свобода.
Свобода, которую отняла у них связь.
Айона резко повернулась к нему спиной. И начала уходить от Лэтэма и Джейми. Каждый сделанный шаг словно разрывал ей сердце.
Что она должна чувствовать к Джейми? Все произошло слишком быстро. Любовь не могла прийти к ней таким образом.
Айоне нужно время. "У меня украли время. Теперь я должна снова научиться жить".
Хорошо, что она вампир. Время на ее стороне. Всегда.
— Айона!
Крик Джейми остановил ее. Не потому, что он кричал с яростью или отчаянием. А потому что произнес ее имя с... любовью. Может быть, он так говорил уже некоторое время, а она просто не заметила.
"Он перестал называть меня "деткой" и теперь называет "любовью". У нее перехватило дыхание. Айона оглянулась. Он даже не пошевелился. Не попытался помешать вампирше покинуть его. Может из-за уверенности, что рано или поздно ей придется к нему вернуться.