Она дёрнула завязки пояса, и её хакама упали на пол, оставляя девушку в похожем на короткий халатик косодэ. Сора вышла их тряпок и медленно провела пальцами по отворотам, позволяя полам кимоно разойтись, и продемонстрировала кобальтовый комплект. Её бледная кожа позволяла оценить тёмно-синее кружево белья, но для акцента брюнетка чуть согнула ногу в колене, выставив бедро вперёд.
Рюуки мгновение полюбовался точёной фигуркой своей девушки, а потом задумчиво произнёс, не сводя глаз с груди:
– М-м, так, значит, это мамины вещи? А ты из них не выпадешь?
Сора в безмолвном гневе опустила плечи, глаза сверкнули игривой яростью.
– Ты покойник, Рю, – тихо прошептала она и бросилась на парня, роняя его на пол.
К счастью, Ичиго в этот момент успокаивался в кабинете, на той стороне центральной площади отряда.
Элементы фигурного катания
Винт – вращение в положении стоя. В начале исполнения элемента свободная нога уводится в сторону и сгибается перед опорной. Руки постепенно группируются, а нога опускается и выпрямляется. Это вращение является самым скоростным. Обычный винт исполняется на ребре назад-внутрь, как правило на левой ноге. Обратный винт — назад-наружу, как правило на правой.
Волчок – вращение в положении сидя. Опорная нога сгибается так, чтобы бедро было параллельно льду или ниже. В классических волчках свободная нога вытягивается вперёд или немного присогнута внутрь к опорной ноге. Однако существует множество вариаций, где свободная нога может быть направлена в сторону или назад от опорной, или лежать сверху.
Либела – одна из наиболее известных позиций вращений в фигурном катании. В классическом варианте это вращение в положении ласточки: обе ноги прямые, свободная поднята на уровень бедра или выше, корпус, как правило, параллелен льду. Положение рук варьируется, в классическом варианте они параллельны корпусу. Голова либо образует одну линию с корпусом, либо приподнимается вверх.
В нем. Die Waage Pirouette. Дословно, die Waage – весы.
Комментарий к 3.10. Прятки и другие игры * А это, по задумке автора, наследие подчинителя. Точнее, псевдо-след от дыры пустого.
========== 3.11. This Light I See /"Я верю в свет впереди" ==========
Такинара вышла из тренировочного зала и с наслаждением откинулась на его стену, вдохнув полной грудью. Впервые за последние три-четыре дня она чувствовала себя отдохнувшей, как бы странно это ни звучало. На самом деле, присматривать за несносным мальчишкой, строившего из себя героя, было утомительно. Он ни минуты не мог оставаться на одном месте. Этим Каташи-кун неуловимо напоминал лейтенанта десятого отряда.
Кстати о Мацумото. Она нынче копалась в отчетах. Капитан всё-таки заявился в отряд, навёл шухер, раздал задания, потрепал Хицугаю по волосам и свалил в неизвестном направлении. Отрядные сплетники поговаривали, что к женщине, в чём Такинара сильно сомневалась. Ничего такого, просто офицер достаточно хорошо знала эту семью, чтобы понимать, что значит для Иссина госпожа Куросаки.
И кстати о Куросаки. Когда-то давно, на заре своего поступления в Готей, Мика услышала историю от Хицугаи-тайтё. Он очень тепло отзывался о своём капитане, фактически, Иссин был ему как отец от синигами, и Такинара была уверена, что Куросаки-тайтё испытывал к Тоширо-сану такие же тёплые отеческие чувства. А уж как он их проявляет, об этом знал весь десятый отряд, а ещё восьмой, четвёртый, девятый и даже тринадцатый. А тут со стороны капитана этот жест выглядел практически показным равнодушием.
Такинара нахмурилась, придя к очевидному выводу: несмотря на продолжительное отсутствие, Куросаки знал, что это за Хицугая. И только когда и где успел с ним познакомиться? И почему тогда в Общество Душ его привела ни о чём не подозревающая Мацумото?
Размышляя над странным поведением капитана нынешнего, Такинара невольно продолжала сравнивать капитана прошлого и его новое воплощение, медленно бредя по аллее, что находилась на территории отряда.
Так как лейтенант и старшие офицеры занимались сейчас отчётами, забота о госте легла на плечи шестого офицера. Именно Такинара проводила тренировки с Каташи, а потом сопровождала его в прогулках по Сейрейтею, в течение которых Хицугая обследовал территорию с дотошностью змеи, ищущей место для гнезда: запоминал расположение, выискивал лазейки, считал переходы. Причём, во время этих прогулок им с удивительной частотой попадались синигами женского пола, с которыми юноша был чрезвычайно учтив. Открыть дверь, пропустить вперёд в узком проходе, поддержать споткнувшуюся, которая замечталась, глядя в никуда, проводить взглядом, просто поздороваться, одарив тёплой, как ласковое море, улыбкой, даже если он видит её в первый и последний раз. Синигами никогда не думала, что в Готее столько девушек! Но больше всего Такинару раздражало то, что её это раздражало.
Нельзя сказать, что Мика была влюблена в Хицугаю, но некоторым общедевчачьим восхищением молодым капитаном она заразилась ещё будучи студенткой Академии. Позже это прошло, поскольку Тоширо-сан погиб, а вот сейчас над Готеем вновь повеял весенний ветерок, несмотря на конец лета. Встреченные девушки, заметив на себе внимание Каташи-куна, моментально преображались. Кто-то расправлял плечи, гордо выпячивая грудь, кто-то томно взмахивал ресницами, облизывая приоткрытые губки, кто-то смущённо опускал глазки, не забывая кокетливо стрельнуть ими напоследок.
Такинара только закатывала глаза, завидев очередную вздыхательницу. Нет, Хицугая-кун, без сомнения, симпатичный, очень обходительный молодой человек, и даже не слабый синигами, но шатенка, хоть и испытывала порой досаду, была скорее рада, что ей не перепадает его внимания, и Каташи относится к девушке скорее как к приятелю. Не её это.
Вот бои – другое дело! Привычное и понятное. В тренировках с Каташи Такинара делала упор на то, чем сама владела на пристойном уровне – поступь и дзандзюцу, однако и этого на её взгляд было недостаточно. Ему бы с капитанами да лейтенантами тягаться, а не с шестым офицером. Потому Такинара вскоре стала подключать других офицеров отряда, пытаясь компенсировать качество количеством, и поощряла прогулки Хицугаи по Сейретею в надежде столкнуться с теми, кто, если не поставит мальчишку на место, даст ему пару очков опыта. Тот же Кемпати с удовольствием размазал Хицугаю по брусчатке и, скучающе помахивая мечом, ленивой походкой двинулся дальше. Каташи, кажется, проникся, правда, нельзя сказать, что надолго.
И, кстати, когда она тренировалась с капитаном Хицугаей, Такинара хорошо помнила, как её поражал настрой Тоширо-сана. Пусть Мика не видела его в настоящем сражении, но тренировался Хицугая-тайтё всегда с полной отдачей, даже если партнёром был кто-то из младших офицеров. Как бы странно это ни звучало, но за ледяным капитаном чувствовался огонь.
Тренировки с Каташи были обычными спаррингами. Как будто объяснения окружающих, что в прошлой жизни он был ледяным капитаном, Каташи воспринял, как типовую линию ведения боя, и вёл себя именно так, играя роль ледышки. Но не было в нынешнем Хицугае ни былого огонька, ни даже искры интереса, лишь напускное равнодушие, и Мике было странно видеть это, тем более, что вне полигона он был совершенно другим.
Такинара остановилась, навострив ушки. Мелодичное треньканье струн, сопровождаемое мурлыканьем, которое, казалось, рождались в голове, на самом деле звучало где-то совсем неподалёку. Догадаться, кто это, труда не составляло. В Готее не так много умеющих играть на гитаре, а в десятом отряде – только новоприбывший Хицугая (ещё одна жемчужина в его личной копилке достоинств).
Буквально тут же беспорядочное бренчание сменилось ритмичным перебором, и Такинара замерла, вслушиваясь в слова.
Холодно от мыслей, ветер застит льдом глаза,
Смысл воспоминаний удержать я не могу,
Я кричу на небо эти дикие слова,
И чую запах крови на своих губах.
Мика с трудом узнала голос Каташи-куна. Он пел иначе, чем говорил, голос был глубже, ниже, не столько хрипловатый, сколько бархатистый. Синигами медленно и бесшумно, чтобы не отвлекать, подошла к дереву, откинувшись на которое Каташи пел, сидя прямо на земле. Такинара прислонилась по другую сторону ствола, скрестив руки на груди и склонив голову, так что чёлка спала на глаза.