Рывком Барс поднялся и, не дав опомниться, мгновенно преодолел разделявшее расстояние и врезался в Филина плечом. Проломив забор, бандит отлетел к покосившемуся сараю, внутри которого кружил стремительный смерч из пыли, щепок, комьев земли и измельчённого до неузнаваемости содержимого постройки. Барс схватил Филина и потянул к вихревой аномалии.
Мякиш попробовал выстрелить. Но пульсирующие и дрожащие вокруг гравитационные ловушки служили Барсу надёжной защитой. Ублюдок даже не посмотрел в его сторону, полностью поглощённый борьбой с Филином.
Досадливо матюкнувшись, Мякиш устремился на помощь бандиту. В спешке слишком поздно среагировал на завибрировавший детектор и не успел вовремя остановиться.
Раздалось громкое «пых», и потревоженная аномалия разрядилась.
Словно здоровенной доской двинули. Пятидесяткой – не меньше, причём со всей дури.
Мякиша отбросило метра на три. Сначала он просто лежал и пытался вздохнуть. Когда, наконец, удалось, захрипел, а потом застонал от опоясывающей боли.
Раздавшийся неподалёку хлопок, похожий на приглушённый взрыв, заставил собраться с силами. Мякиш перекатился на живот, потом встал на четвереньки и, опираясь на автомат, поднялся.
Услышал ещё один хлопок где-то справа. И через пару секунд на него обрушился град из щепок, досок, кусков шифера. Инстинктивно поднял руку и сразу почувствовал резкую, обжигающую боль в предплечье, возле локтя.
Мякиш вскрикнул.
Взялся за торчащую из руки длинную щепку и резко выдернул, едва не потеряв сознание от боли. Выбросил окровавленную деревяшку и осмотрелся.
Сарай со смерчем внутри исчез, оставив после себя лишь груду мусора. Видимо, щепка, воткнувшаяся в руку, некогда была частью стены этой постройки. А аномалия, кружившая внутри, взорвалась, когда Брас отправил в неё Филина.
Поискав последнего взглядом, Мякиш понял, что на этот раз вполне мог остаться один. Когда услышал треск и вопли, облегчённо выдохнул.
Сверившись с детектором, пошёл на звук.
Из-за дома слева вдруг вылетел Барс и тяжело грохнулся на землю. Затем появился Филин. С окровавленным лицом, тяжело дышащий, но живой. Бандит держал в руках двухметровый обломок бревна.
Мякиш даже хохотнул:
– Так его! Сейчас подсоблю.
Но добраться до места, откуда мог бы стрелять, не успел. Барс поднялся, уклонился от брошенного Филином бревна, и они снова схлестнулись в причудливом спарринге. В ход шло всё, что попадалось под руку, будь то молодое деревце или старый покосившийся столб высоковольтной линии, обломок кирпичной стены или черенок лопаты. Как понял Мякиш, от огнестрельного и холодного оружия противники избавили друг друга ещё в самом начале схватки. Поэтому использовали всевозможные подручные средства, а когда тех не хватало, пускали в ход кулаки. Правда, почти сразу переходили в клинч.
В одном из таких клинчей они ввалились в дом, возле которого дрались. Окна сразу вспыхнули бледным светом, говоря о наличии аномалий внутри. Через пару секунд послышался низкий нарастающий гул, и Мякиш понял, что сейчас опять рванёт.
Что происходило в доме, он боялся даже представить, но останавливаться не стал, упрямо продвигаясь Филину на помощь.
Дом взорвался, как до этого сарай, только ещё фееричнее. Облако из раздробленных досок, раскрошенных стекол, перемолотой в труху утвари, мебели и опилок разлетелось во все стороны.
Упав на землю, Мякиш инстинктивно закрыл голову руками, хотя и понимал, что это вряд ли спасёт. Огромный обломок стены с частью окна, ощерившись огрызками половых досок и потолочных балок, с грохотом и треском приземлился в полутора метрах от него, угодив точнёхонько в аномалию, тут же сработавшую. Ударная волна приподняла Мякиша, перевернула и прошла дальше, позволив ему упасть. Он плашмя врезался в грунт и на какой-то миг потерял сознание.
В чувство приходил с трудом, будто выбирался из глубокого колодца по верёвке. Вытаскивал сам себя, изо всех сил тянул к свету, маячившему где-то вдалеке размытым пятном. Больше всего пугала тишина. Бесконечная, абсолютная. От неё не убежать, не избавиться. Она обхватывала и давила. Поэтому, когда послышался хруст ломаемых досок, захотелось кричать от радости. Но Мякиш позволил себе только вздохнуть и секунду полежать с закрытыми глазами. Потом с усилием поднялся и огляделся.
От дома остался лишь остов. Округа оказалась засыпана обломками и мусором. Тот кусок, что чуть не раздавил Мякиша, медленно «переваривала» аномалия. Звуки этого процесса он и слышал, когда возвращался из небытия.