Или могла?..
Стебли проникли под кожу, прокололи вены и стали прорастать внутри них.
Чем выше они поднимались, тем глубже становился страх. Время перестало существовать. Секунды, часы… вечность! Каждое мгновение наполнилось ужасом.
Растения-паразиты неумолимо ползли по его венам. И постепенно Барс понял, что им нужно – его сердце!
Нет! Он не позволит…
Но трава уже добралась до живота и начала разрастаться по груди и спине. Не переставая кричать, он принялся рвать на себе одежду, потом ногтями раздирать кожу, пытаясь добраться до мерзких стеблей.
С каждой секундой трава становилась всё толще у основания и в какой-то момент полностью поглотила и скрыла ступни. Будто у Барса внезапно появились корни. Пульсирующие, раздувающиеся, они намертво приковали его к земле. От осознания, что эта мерзость пульсирует в такт биения его сердца, стало ещё страшнее. Ужас охватил всё его существо, наполнил каждую клетку, стал частью каждой молекулы, проник и записался в гены.
Но словно этого было мало.
Вдобавок ко всему происходящему прямо над головой Барса, в кроваво-красном небе, разверзлась чёрная воронка. Запрокинув голову, он смотрел на неё, не в силах отвести взгляд или хотя бы моргнуть. Она вращалась всё быстрее и быстрее, расширяясь и опускаясь. И тянулась к Барсу, словно собиралась сожрать.
Воронка заполонила всё вокруг. Не осталось ничего, кроме её жадного зёва, гудящего буквально в полуметре от его лица. За этим безумным воем он перестал слышать свой собственный крик. Непонятно, как ему хватало воздуха, чтобы вопить непрерывно, но сейчас это не имело значения.
Прорастающая в венах трава перебралась со спины на шею, потом на плечи, и поползла к сердцу сразу с двух сторон. На разодранной им самим же груди появились тонкие ростки с острыми зазубринами. Они пронзили пальцы и продолжили стремительно расти вверх, вытягиваясь к воронке, как обычные растения к солнцу.
Откуда-то из нескончаемой бездны безумия появилась мысль, что он уже бывал здесь. Каким-то образом сбежал, но снова тут оказался. И это чудовищное нечто ждало его. И если сбежит снова, то оно продолжит ждать. Столько, сколько потребуется. Пока не заполучит.
К ужасу добавилась обречённость. В груди возникла ледяная пустота. Принялась медленно набухать, расширяться, поглощая Барса изнутри. Мелкая дрожь сотрясала его. Он вдруг понял, чем ему суждено стать…
Пустотой.
После того, как захватив сердце, трава-паразит выкачает из него все жизненные силы и раздерёт на части тело, воронка проглотит обескровленные куски плоти. И от него останется эта давящая чёрная пустота.
Он бы давно уже стал ей, лишь его воля не давала этого сделать. Не позволяла разорвать и поглотить. Но пустота давила. Всё сильнее и сильнее.
И он сдался.
Перестал сопротивляться. Перестал мыслить. Перестал быть…
Чёрная молния с оглушающим треском разрубила кровавый небосвод и осталась на нём кривым, угловатым зигзагом. Острая нечеловеческая боль пронзила от плеча до пяток, заставив кожу полыхать красно-чёрным огнем. По всему телу запузырились волдыри. Нервные окончания не выдержали такой пытки, и Барс на какое-то мгновение перестал чувствовать. Пока снова не ударила молния.
В этот раз красная, по форме – точная копия первой. Хлестнула и осталась поверх предыдущей. Новая вспышка боли прервала, наконец, крик, отняв дыхание и заставив замереть мир вокруг. Воронка, почти коснувшись лица, прекратила своё вращение, а исходивший от неё гул стих. Только трава не останавливалась, и Барс уже чувствовал, как её колючие ростки касаются его сердца.
Пусть.
Он устал. Устал сопротивляться. Устал жить… Уже в который раз. Устал умирать.
Новая молния сверкнула ослепляюще белым. Резкая жгучая боль заставила упасть на четвереньки. С груди сочилась кровь. Крупные капли срывались и падали, но не долетали до земли и отправлялись обратно, разбиваясь о раскрытую рану и расползаясь по ней тонкой пленкой. Постепенно становилось светлее. Барс смотрел на свои руки, пронзённые стеблями. Вьющиеся паразиты начали истончаться, таять на глазах, а кожа обретала цвет. Возвращались краски, звуки, сознание… С хрипом он втянул воздух. Лёгкие жгло, горло саднило, голова раскалывалась…. Но он был жив. Вырвался из ада, куда его загнал…
В этот момент Барс словно увидел себя со стороны: стоит на четвереньках, из раскрытого рта капает слюна, глаза вытаращены и полны невероятного, дичайшего ужаса, по щекам бегут слезы, и он неотрывно смотрит на полулежащего перед ним человека… человека ли?!.. заставившего его пережить всё это. Дважды!