Эрен, воспользовавшись замешательством ребят, решающих, остаться еще здесь или кинуться за новыми фото, потащил Аккерман прочь через газон. Микаса засмеялась и сжала его руку, ведя в сторону второго выхода из парка.
— Дочь, блин… Мачеха!
— Иногда кажется, что открыть интернет — одно из самых сложных дел, — недовольно процедил он. Даже на самых дешевых сайтах можно было найти информацию о семье Эрена. И уж точно нигде не было сказано о дочери. — Я думал, она с меня кожу снимет заживо, — он осмотрел глубокую царапину на внешней стороне ладони. Сейчас Йегер все чаще задавался вопросом, за что его вообще могли любить фанаты. За что вообще его можно было любить?
— Ладно, пойдем пить виски. Иначе истечешь кровью прямо в парке. И они тебя выследят по запаху. — Микаса усмехнулась. — Я что, правда выгляжу так, будто бы могу быть дочкой двадцатишестилетнего мужика?
— Жуть какая, ты чего пугаешь? — Изобразив ужас, дернув плечами, Эрен остановился и аккуратно приподнял пальцем лицо Микасы за подбородок, пристально всматриваясь в ее глаза, сверкающие льдистой сталью, приблизился своими губами к ее, едва касаясь. — Ты и впрямь молодо выглядишь. Но я бы не смог тебя поцеловать, будь это правдой, а мне постоянно хочется целовать тебя. — Он облизнул губы, чуть сощурившись. — Готов спорить, что меня просто приревновали к тебе.
— Ну и пусть ревнует. — Микаса сжала его щеки и поцеловала, сразу же отталкивая, и, ухмыляясь, направилась вперед по аллее к выходу. — Шевели поршнями!
— Демонёнок, — ухмыльнулся Йегер, быстро закуривая, не переставая довольно улыбаться. Наблюдая за тем, как двигалась Микаса, он склонил голову, засматриваясь, но, вспомнив о возможной «погоне», нацепил очки на нос и поспешил следом, чтобы вновь приобнять за стройную талию, на которой всякий раз так ладно устраивалась его рука. — Значит, к тебе в номер? — с явным подтекстом уточнил он, выдыхая дым.
— Ну да. Или хочешь, чтобы я всучила тебе бутылку и выставила вон? Я могу. Так и поступим. — Она выглядела совершенно серьезной. — Все. Никакой посиделки, будешь пить в одиночестве.
Они приблизились к отелю, около которого, как обычно, стояло огромное количество машин и людей только-только заселяющихся.
— Ты не из тех, кто забирает свои слова обратно. Это слишком очевидно. — Проходя мимо ресепшена, Эрен коснулся кончиком носа щеки Микасы. С ней он словно мог позволить себе почти любые вольности, и это могло снести крышу. Одно то, что в любой момент их могли заснять на видео.
— Конечно. — Она поймала на себе расстроенный взгляд той самой девушки. Микаса вздохнула, ущипнув Эрена за бок и уходя вперед. — Пойдем.
— Да на мне так ни одного живого места не останется, — прошипел Эрен, потирая бок, чудом сдержав ойканье от неожиданности. — И мне еще говорили, что я со странностями. Хотя так и есть. — Стараясь быть как можно серьезнее, он приблизился довольно быстро и лизнул самый кончик ее носа, тут же отстраняясь с невозмутимым видом, насвистывая что-то под нос, идя дальше по коридору.
— Я не странная. Я обычная. — Она зашла за его спину и уперлась в нее ладонями, начиная подталкивать, чтобы он шел быстрее. — А вот ты точно странный. Все рокеры странные? Наверное.
Эрен резко остановился почти перед номером Микасы, отчего у нее не было никаких вариантов, чтобы не влепиться ему в спину.
— Пришли, открывай. — Он едва не рассмеялся. Их общение походило на настоящее дурачество. Простое и даже ребяческое. Словно удачная попытка погрузиться в незатейливую атмосферу детства. Только правильного, когда голова забита лишь играми, прочими интересами и полно родительской заботы.
— Ты что, из железа сделан? — Микаса потерла нос, открывая дверь в номер. — Чуть лицо себе не разбила. Ужас! Безобразие!
— Ничего, к концу тура точно чуть сброшу. Некогда заниматься будет, хоть и взял с собой гантели, — чуть виновато оправдался Йегер, заходя следом. — Хотя раньше я был тощим и замызганным панком, таскающимся по подворотням, чтобы стрельнуть сигаретку. Ну, не будем обо мне. Доставай свою заначку. Организую перекус из твоих же продуктов. Сыру вот только, наверное, уже совсем плохо. Но я возьму его на себя, если что.
Микаса плюхнулась на кровать, вытаскивая из тумбы спрятанную коробку с алкоголем.
— Не люблю сыр, так что не сильная потеря. — Она перевернулась на спину, глядя на Эрена и кладя рядом бутылку. — Мне нравятся тощие, но, как мне говорили, члены у них конские. А у меня фобия больших членов.
Эрен не знал, от чего именно закашлялся: от того, что вновь узнал цвет нижнего белья Микасы из-за задравшегося платья, или же от ее признания. Постучав себе по груди, он сглотнул, чуть прочистив горло.
— Я даже не знаю, как комментировать твою фобию. Но вроде как у меня ничего не уменьшилось, когда начал качаться и перестал быть дрищем. Так что все это — стереотипы. — Порывшись в сумке, Йегер принялся делать нарезку из куска колбасы, едва не порезавшись небольшим ножом, погруженный в мысли.
— Он у тебя достаточного размера, чтобы не вызывать у меня панические визги. Ну серьезно. Что делать с большим членом? Куда пихать? Внутри места столько нет. А если минет — горло болит, челюсть. Одни только минусы. — Она раскинула руки, выдыхая. — Главное — толщина, я думаю.
— Ну, — протянул Эрен, садясь на кровать рядом и поправляя сбившееся платье Микасы. Невероятно. Она могла рассуждать о жизненных проблемах, мироустройстве и тут же на полном серьезе говорить о членах. Нет, таких в его жизни еще не появлялось. — В твоем случае, наверное, я понимаю, почему так. Поэтому, скорее всего, сочту за комплимент. — Он хмыкнул и, поставив между ними тарелку, открыл бутылку, тут же делая большой глоток. — Тебя вообще хочется постоянно прижимать к себе. — Он протянул виски Микасе, вяло жуя колбасу. — Вот чего тебе бы хотелось, связанного с сексом? Только честно. Побудем подростками сейчас немного. Которым чертовски хочется, но запрещают.
— Не знаю, — протянула Аккерман, после чего делая большой глоток. — Ничего не лезет в голову, кроме порки, ха-ха. А все, что лезет — слишком. Подумаешь, что я чокнутая. И вообще, что значит «в твоем случае»? — Она повернулась к нему, передавая бутылку.
— Вот то и значит, — отрезал Йегер, щелкнув Микасу по носу, чувствуя жар, подбирающийся к лицу. — Знаешь, есть игра такая. Пока пьем, можем попробовать для разнообразия. Ты не сможешь меня трогать. Как и я. Но можно задавать любые вопросы. — Его ладонь прошлась по ее ноге, останавливаясь на границе полупрозрачных трусов, которые он имел удовольствие видеть. — Если не можешь ответить, то делаешь то, что тебе скажут. Без вариантов. Согласна? — Указательным пальцем он смахнул капельку с уголка ее губ и облизал.
— Давай, все равно просто пить — скучно. — Она пожала плечами, садясь и подкладывая себе под спину подушку. — Тогда ты начинай.
Эрен отстранился, приложился к бутылке, закрутил крышку, устроил рядом и лег удобнее на кровать, закинув руки за голову. В голове начинало приятно шуметь, а алкоголь приносил умиротворение, разносимый учащенно начавшим биться сердцем.
— Так что там насчет «слишком»? Чокнутой не назову, обещаю. Или это самое «слишком» не может относиться ко мне?
— Как знать. Вряд ли тебе такое понравится. Как ты там говорил? Ты собственник. — Микаса усмехнулась. — Интересно было бы попробовать с двумя парнями, но, думаю, если мне предложат — откажусь. Я странная. Хотя, если это парни, которым я доверяю… В принципе, могу и согласиться.
— Ничего не могу обещать на все сто… Но, — он быстро моргнул несколько раз, прикидывая в голове ситуацию, — один раз. Ради исключения. Может быть. Не знаю. С другой стороны — жизнь и без того короткая. Нечего будет чертям в аду рассказывать, и они слишком быстро поджарят или заморозят. Смотря какой там у них климат. — Ладно. Хрен с тобой. Спрашивай. — Он приподнялся и быстро скинул куртку на пол, сразу устраиваясь на локтях, чтобы было лучше видно лицо Микасы.
— Не отлынивай и расскажи, что значит «в твоем случае». — Она ухмыльнулась, прикладываясь к бутылке.