— Знать не хочу, зачем он тебе.
— Я тоже. В смысле, оставь его себе. Или нет. Мда. Неловко вышло. — Шмыгнув носом, Эрен поспешил пересесть на свое место, забрав-таки с собой и вибратор. Он даже не решил, что вообще собирался с ним делать, но теперь уж точно не приблизится ко всем подобным вещам.
Откинувшись на кресло, Йегер уставился в потолок, но, выдохнув, убрал в карман «создание дьявола» и поднялся.
— Я за пивом, — бросил он Микасе, добавив под нос: — У меня стресс.
— Бедный ребенок, теперь у него травма на всю жизнь. — Аккерман засмеялась, стараясь заснуть.
Сон настойчиво был послан на хрен троицей, потягивавшей пиво, расположившись на задних местах. Порко пытался что-то изобразить на акустике, а Райнер отбивал ритм руками по ручке сиденья. Только Эрен немного неохотно поддерживал общий настрой. От недостатка сна и навалившейся усталости немного кружилась голова, а после второй бутылки пива пришлось и вовсе прерваться на побег в уборную. Стрессы или же обычное не выдерживание поездок не на первых местах, но вывернуло его знатно. Прополоскав рот, Йегер вылил остатки пива в раковину и вернулся к ребятам, вяло растянувшись в кресле чуть поодаль.
Аккерман абсолютно не интересовало, чем занимались там ребята. Уснуть она больше не могла, и оставалось только смотреть фильмы, пока не закончится связь, а дальше романтично пялиться в окно на поля. Вибрация прервала кино, а затем снова, и снова. Она не хотела читать сообщения, заметив только раздражающее «Я скучаю». Для чего все это? Прошло уже два года с тех пор, как они расстались. Она раздраженно закатила глаза и поставила беззвучный режим, отключая уведомления. Желания смотреть прошлый фильм не осталось, поэтому она врубила какую-то глупую киношку с ужасами, которая тоже прервалась звонком. Снова и снова. После десяти отклоненных, ночи без сна и раздражающе громких разговоров, Микаса приняла входящий и прошла в самую отдаленную часть автобуса. Как он вообще узнал ее номер?
— Ну что такое?! — с агрессией спросила она.
— Не берешь трубку, — прозвучало, как вопрос. — Поговорить надо.
— Серьезно? Не беру трубку? Может, потому что мне с тобой не о чем говорить? — Она старалась говорить тише, чтобы не привлечь внимание.
— Мы столько лет были вместе, что я поражаюсь твоей агрессивности. Можно ведь иметь хоть каплю уважения к тому, что было. Ну хорошо-хорошо. Прости. Я перегибаю, мышка, потому что тоже волнуюсь. Мы ведь так и не поговорили с тех пор. Я хочу объяснить все и загладить свою вину. Соглашайся. Тебе тоже будет легче. Нам нужно расставить все точки в пропусках.
— Каплю уважения?! — Микаса повысила голос, а затем резко повернулась к ребятам. Они не отвлеклись — и ладно. — Не называй меня мышкой: это унизительно. Вообще никак меня не называй, забудь. Мне не о чем с тобой говорить.
— Скажи, где встретимся, я подъеду в любое время. Ты сама знаешь, что есть незакрытые вопросы. Боже, м… Микаса, ты ведь знаешь, что я всегда тебя любил. И ты должна дать мне шанс все рассказать. Это не займет много времени. Ну. Соглашайся. Или я сам вышлю тебе адрес, подъедешь. Мышонок, я пришлю такси и тебя привезут. Почему я вообще должен тебя уговаривать, когда ты нуждаешься в этом разговоре не меньше меня?
— Ты не слышишь меня, как делал это всегда, — разочарованно сказала она, возвращаясь на свое место. — Я в тебе не нуждаюсь. Не нуждаюсь в такси и глупых кличках. Отвали, иначе я пойду в полицию и оформлю запрет на приближение.
Она отключила звонок, а затем и сам телефон. Спинка кресла, на котором она сидела, резко откинулась, ударяя Брауна по плечу. Микаса раздраженно улыбнулась, махнув рукой.
— Ой, прости. Может, это намек свыше, чтобы вы уже нахуй заткнулись и перестали шуметь, как стадо бешеных обезьян? — прошипела она.
— Наверное и заслужил, — хмыкнул Райнер.
— Это часть репетиции, — стараясь не растерять остатки самообладания и сосредоточенности, произнес Галлиард, уже в который раз пытаясь подобрать на гитаре нужный мотив. — Не понять тебе.
— Конечно. Мне не понять, я же с другой планеты. Английский не знаю, играть не умею и вообще с какого-то хера нахожусь с толпой мужиков в гребанном автобусе. — Микаса активно жестикулировала, не повышая голоса. После чего плюхнулась на свое место и стала пялиться в окно. — Уга-буга, блять.
— Не, ребят, мне что-то тоже херово. — Эрен выполз из-за Райнера и, заметив не совсем радужное настроение Микасы, разместился рядом с ней, притягивая к себе и зарываясь в ее волосы, будто извиняясь. Становилось немного легче.
— Вот слабак. Совсем уже старый стал для туров. — Обижено ударив по струнам, Порко вернул Райнеру гитару и, прихватив бутылку пива, пошел на свое место.
— Не старый я, — раздраженно прохрипел Йегер в ответ, — ничего не старый.
Необдуманно брошенная фраза Порко только подлила масла в огонь, всю дорогу заставляя ее кровь кипеть от злости. Но она молчала, позволяя Йегеру трогать свои волосы. Солнечная погода снова сменилась тучами, от чего становилось тошно.
***
Поспать все-таки немного удалось, а вот вернуть хотя бы здоровый цвет лица — нет. Да и у кого он когда-нибудь был здоровым во время гастролей? Только сценический макияж мог скрыть серость кожи и синяки под глазами.
В этот раз после выступления они не успевали даже в отель, поэтому можно было воздавать хвалу небесам за душевые в гримерках.
В социальные сети Эрен заходить не решался, боясь увязнуть в чтении комментариев, поддаться на какую-нибудь провокацию и все прочее. На это еще будет время в автобусе. А сейчас перед ним стояла другая проблема.
— Я буду смотреться, как утырок или мальчишка, укравший мамину помаду, если накрашу этим губы. — Он уже полностью собрался, до концерта оставалось менее двадцати минут, а ярко проявившийся и саднящий синяк на нижней губе начал раздражать именно сейчас. И не тем, что его все видели, а он никак не вписывался в идеальный ухоженный образ с элементами некой небрежности. — Вот начерта, скажи, побрился?
Черная помада звонко ударилась о гримерный столик, так и оставаясь лежать на самом его краю, откатившись.
— Крась, будет нормально, — натягивая ботфорты на плоской подошве, заверила Микаса. Настроение все еще было ужасным, но сейчас она пыталась продолжать сдерживать в себе агрессию или выплёскивать ее через игру. — Побрился, чтобы действительно не выглядеть как алкаш.
Вздохнув, Эрен еще раз посмотрелся в зеркало и, дотронувшись до губы, прошипел, поморщившись. Еще и умудрился сам прикусить ее во время сна. Наносить помаду на рану — приятного мало, но выбора не было.
— Эй, демонёнок, завтра можно будет отдохнуть. Потерпеть только сегодня, а потом расслабишься. Обещаю. — Присев рядом, он помог ей обуться, даже не спрашивая согласия, прекрасно ощущая исходившее напряжение. Только вот сделать ничего сейчас Йегер не мог, поэтому оставались такие мелочи.
— Надеюсь. — Аккерман отстранилась, включая свой телефон, чтобы отправить Девон сообщение, но, увидев как минимум пятнадцать пропущенных, откинула его в сторону.
«Игнорирование не может быть решением проблемы. Зато блок — может».
Она в который раз отправила номер бывшего в черный список. Микаса подхватила гитару и вышла из гримерной.
Закурив, Эрен покачал головой. Расспрашивать Аккерман о причинах настолько нервозного состояния не было смысла, поэтому оставалось только ждать и надеяться, что она расскажет ему обо всем сама. Не считая проблем с помадой, макияж он смог доделать без особых приключений.
***
Этот клуб отличался всегда чистотой, прекрасной акустикой и исправно работавшими сотрудниками. Идеально выставленный свет, звучание, аппаратура. Все приносило свои плоды, позволяя просто наслаждаться происходящим. Поклонников, казалось, было даже больше обычного, что не могло не радовать. Эрен, любящий купаться в положительных эмоциях, получая отдачу от своего творчества, дольше обычного общался с залом в самом начале и даже сфотографировался с первым рядом. Только после этого он вернулся на сцену, включаясь в исполнение составленного плейлиста. Все стандартно, но в этот раз было решено разделить выступление на две части, добавив парочку песен. Фанаты этого города всегда славились полным выкупом билетов и отменной посещаемостью, поэтому и заслуживали благодарности со стороны группы.