Я провожаю взглядом мужскую спину, двигаясь к сцене неспешно, впервые задумываясь о том, а кто собственно такой Максим Громов? И почему Осипов так с ним обходителен?
—Дамы и господа, — начинает ведущий, — число девушек и мужчин не случайно равное. Я прошу разбиться вас всех на пары, — и после затянувшейся паузы в ожидании реакции от участников конкурса, заканчивает мысль, — кавалеры приглашают дам.
Я мысленно переминаюсь с пятки на носок, мучаясь от ожидания. Тревога одолевает меня, накатывая попеременно волнами разной силы. Только бы не он. Только бы не он, нашептываю себе под нос, разглядывая стены Капитолия. Комичные средневековые гравюры, аллегорические и исторические портреты, обличенные в помпезные позолоченные рамки, десятки бронзовых жирандолей, увенчанных сотнями хрустальных подвесок и скульптурными деталями, созданных по образу и подобию интерьера российского императорского двора. Слишком претенциозно.
—Позвольте пригласить Вас, — доносится до меня галантное предложение мужчины. Оно вырывает моё сознание из мира грез. Я переношу всё внимание на протянутую руку и невольно любуюсь крупной мощной ладонью. Поднимаясь выше, скольжу взглядом по предплечью, оценивая сильные мускулистые плечи, запечатанные в черную ткань. Взбираюсь, как горный маньяк, дальше, сталкиваясь с прямым обжигающим взглядом графитовых глаз.
—Максим Александрович, —мой голос, словно звучание лиры, проливается на свет протяжно и едва ощутимо, — я польщена, но вынуждена отказать.
Брови напущенного чурбана ползут вверх, а перевожу внимание на пол, разглядывая мерзкую красно-желтую плитку на полу, намереваясь в бесколковом кружевном безумии кровавых завитков обуздать собственные эмоции.
—И почему же, позвольте узнать?— Мужская ладонь сжимает мою чуть крепче положенного, что наводит на вполне закономерную мысль.Тело мысленно совершает кульбит, радуясь маленькой победе. Привыкай проигрывать, успешный из самых успешных адвокатов страны.
—У нас разное мировоззрение, — чуть поразмыслив над вопросом, выдаю первую более или менее адекватную мысль. Честно? Значит уместно.
— Вы это поняли за наш пятиминутный разговор? — интересуется собеседник, не думая прекращать оборонительные действия. Мне бы его целеустремленность. Издалека мы напоминаем парочку мистера Дарси и Элизабет. Упрямые и отчаянно не желающие близости.
— Ох, нет, — протягиваю, —я поняла это гораздо раньше, — на удивленный взгляд Громова не ведусь, но мысль заканчиваю, —как только Вы вошли в конференц-зал.
—Весьма не дурно, Анастасия Викторовна, — несостоявшийся адвокат защиты убирает руки в карманы брюк, —но не думаете ли Вы, что могли допустить ошибку в столь сложном анализе?— в его голосе столько ехидства, что мне едва хватает сил противостоять рвущемуся наружу гневу.
— Ёрничаете, Максим Александрович? — скрещиваю руки на груди и поднимаю бровь, копируя громоздкий удивленный взгляд. Мужские губы, сложенные в трубочку в задумчивости проделывают целый оборот, а потом выдыхают:
— Скорее интересуюсь.
— Вы указали на некорректность моего суждения, но похоже сами не уверены в том, что ошибка, действительно, имеет место быть?— Кто-то должен поставить этого всезнайку на место.
— Я не отрицаю такой возможности, — Громов пожимает плечами и поднимает свой глубокомысленный серый взгляд на меня.
Наша словесная перепалка неожиданно прерывается голосом ведущего:
— Все участники разделились по парам, — наши головы синхронно поворачиваются в сторону источника звука, и через мгновение возвращаются обратно. Взгляд каждого кричит о глупом недоразумении. Как так вообще вышло? — значит, мы можем начинать. Надеюсь все помнят Венский вальс? — задает риторический вопрос известный российский комик, чем окончательно ставит точку в наших баталиях.
—Стойте! — восклицаю, когда мужская рука касается моей.
— Вы сейчас серьезно? — закатив глаза, интересуется Громов.
— Да, я не хочу с Вами танцевать! — для пущей убедительности топаю ногой.
— Но Вам придется это сделать, — его брови очевидно живут другой жизнью. Иначе я не могу объяснить их песни-пляски по безэмоциональному адвокатскому лицу. Он знает о моих планах? Но откуда?
— Почему? — спрашиваю, скрещивая руки за спиной. Вздохнув, мой партнер на сегодняшний вечер, решает снова проявить дедуктивные способности и попадает в очередной раз в точку:
—Потому что в тот момент, когда Вы встали со своего места и отправились на сцену, Вы уже заведомо поставили галочку «участвую», соглашаясь тем самым с условиями программы конкурса, — он снова протягивает руку в приглашающем жесте, — и да, чуть не забыл, — вторая ладонь снова ложится на участок кожи, не скрытый полоской ткани, вызывая непроизвольную толпу мурашек, —Вы не любите проигрывать, — Громов резко подтягивает меня к себе, и наши тела в очередной раз соприкасаются.
— Запомните, Максим Александрович, я не люблю быть второй, — уворачиваюсь от энергетически мощного взгляда, созерцая лица зрителей.
— Тогда порвем этот зал, — доносится до меня хриплый мужской голос.
— Пара номер пять готова? — на вопрос ведущего мы в очередной раз синхронно киваем.
— Дамы и господа, мы можем начинать, — обращается комик к зрителям, — Маэстро, музыку.