Но это был не первый раз, когда другой игрок собирался убить меня. В первую же ночь в этой игре смерти, я сформировал временную партию с другим игроком, который вскоре пытался меня убить. Его план был не в использовании меча, меня должны были убить призванными им толпы монстров. И прежде, чем он использовал свое умение Маскировки, что бы исчезнуть, он сказал мне, что сожалеет. Конечно, извинение не способно смягчить вину за убийство. Но, по крайней мере, мой оппонент сделал свой выбор с горечью, и хотел получить Закаленный клинок, что бы в дальнейшем выжить. Так что его хоть как то можно понять. Но для Морте не было какой либо пользы от моего убийства. Если бы я проиграл в поединке, я собирался просто уйти, и продолжить прохождение квеста завтра. И даже если бы я нарушил свое обещание, это ни каким образом не повлияло бы на него.
Это означало, что Морте в прямом смысле был Убийцей игроков. Он убивал просто ради убийства.
Это было невозможно понять. SAO было смертельно опасной ловушкой для всех игроков. Морте застрял в этой цифровой тюрьме так же, как и все остальные. Если он убивает игрока из передовой группы, которая пытается пройти игру, то он уменьшает вероятность того, что все смогут получить свободу. В соответствии с этим простым фактом, факт убийства другого игрока означал, что он на самом деле не стремится освободиться от игры.
- ... Ты не можешь ..., пробормотал я, но Морте с хохотом прервал меня.
- Ага! Давай не будем начинать этот разговор. Не тогда, когда все идет так хорошо! Покажи мне что-нибудь, Кирито. Это же не конец самого сильного человека в игре, не так ли?.
Он поднял топор и ловко крутанул его тремя пальцами. Даже во время этого дерзкого шоу, не было никаких слабых мест для атаки. Если я рванусь к нему, он примет удар щитом и атакует меня. Если атака окажется достаточно мощной, и снимет более половины моей жизни, то я умру. Можно было избежать наихудшего сценария, если бы я сразу сдался. Я проиграл бы дуэль, но по крайней мере Морте не смог бы избежать превращения в преступника, если бы он ударил меня. Он был связан с АРД, и не мог позволить себе изменить цвет маркера. Однако я просто выдавал желаемое за действительное.
Я мог признаться в отсутствие силы и сдаться, что бы выжить, или мог с мнимой гордостью стремиться к победе, выяснить, что задумал Морте, и после этого продолжить свои поиски. К сожалению, я выбрал последнее, но не имел в запасе четкого плана или секретного оружия. Но именно это было у Морте, который, вероятно, имел в рукаве еще несколько неприятных сюрпризов. Использование одноручного топора в бою между игроками было для него хорошим бонусом. Я знал, что смогу узнать любой навык для длинного меча, сабли, кинжала, рапиры, большого топора или двуручного меча, только увидев начальное инициирующее движение, но я не знал даже названий всех умений для одноручных топоров. На самом деле, я не знал ни одного активного игрока, который использовал бы простой топор...
И тут, что-то закололо в глубине моего мозга. То, как он крутил топор пальцами. Я уже видел недавно, как кто-то делал то же самое здесь, на третьем этаже. Это не было во время стратегической встречи в городе. Это было до этого. Стоп, когда Асуна, Кизмель и я прятались в коридоре пещеры Королевы пауков, мимо нас проходила группа. Конечно! Топор в правой руке, и круглый щит в левой, серый шлем на голове. Это описание точно подходит к Морте. Это должен быть один и тот же человек.
Но это было невозможно. Человек крутивший топор, шел с Кибао и АОА. А всего через семь или восемь часов, я увидел Морте среди АРД Линда. На нем действительно шлем с забралом, но его оружием был длинный меч без щита. Вот почему я раньше не подумал, что он может быть тем же самым человеком, которого я видел с Кибао. Эта мысль никогда не приходила мне в голову.
Это произошло потому, что я, как и многие другие в SAO, считали оружие игрока его определяющей чертой. Я был фехтовальщиком. Асуна была фехтовальщицей. Эгиль был предан топорам. А вот Морте был и фехтовальщиком и топорником. Он использовал свою двойственную способность и подрабатывал в обеих гильдиях. Морте менял свое оружие, помогая и Линду и Кибао одновременно. Но почему? Это был явный альтруизм, попытка поделиться со всеми своим опытом с Беты? Если это было так, то по чему я ощущаю холод и кровожадность исходящие от него? Или он скрывает какой-то истинный мотив, еще более глубокий, обширный, и темный, чем я мог себе представить?
- Что... что ты...? прошептал я так тихо, что даже сам себя не услышал. Морте склонил голову в замешательстве.