Окончательно закрепила в нем изменения встреча с Аленой. Она была словно ангел, упавший с неба прямо под колеса его автомобиля. Такое необычное знакомство с девушкой у Сергея было в первый раз. Алена понравилась ему сразу, скромная, кроткая, она прятала от него взгляд и улыбку, и тогда он еще не осознавал, что вот оно, счастье, мужчина понял это позже, когда впервые поцеловал ее…
В коридоре появился Корнилов. Он заметил молодого человека, который явно ждал кого-то и подошел к нему.
- Вы ко мне?
- Вы Михаил Юрьевич Корнилов?
- Да.
- Я Сергей Бирюков. Алена запретила мне навещать ее, может, вы объясните мне, почему она лежит в нейрохирургии? Что с ней?
- Вы кем ей приходитесь, родственник?
- Я ее парень, отец ребенка. Я имею право знать, что с моей девушкой и ребенком.
Михаил Юрьевич оглядел мужчину.
- Пойдемте в мой кабинет.
Корнилов сел за стол. Напротив него сел Сергей.
- Вы ведь расстались и последние месяцы не живете вместе?
- Да, а что?
- В тот раз, когда вы последний раз виделись, скажите, вы не заметили ничего странного?
- Нет, почему вы спрашиваете?
- Я имею в виду ее состояние, внешний вид.
- Ну, она была бледная, синяки под глазами… Алена же беременна, это нормально.
- При вас она в обморок не падала?
- Нет, я был у нее недолго, мы просто поговорили. Скажите мне, что с ней?
- У Алены Лавровой опухоль головного мозга. Она еще операбельна, но мы не можем сделать операцию из-за угрозы жизни ребенка. Пациентка настаивала на том, чтобы мы, прежде всего, спасали жизнь малыша. Сегодня утром, Алена, к сожалению, впала в кому.
Сергей не мог сказать ни слова. Он ошарашенно смотрел на доктора, пытаясь переварить услышанное.
- К сожалению, вы не сможете ее увидеть. Эта кома похожа на глубокий сон. Алена всё слышит, ее зрачки реагируют на свет, но она спит…
- Где она? – Сергей решительно встал.
- Вам туда нельзя, она пока в палате, но…
Бирюков выскочил из кабинета врача и как сумасшедший начал заглядывать во все палаты отделения. Медсестры пытались его остановить, но он никого не слушал и продолжал свое дело. Хотели вызвать охрану, но Михаил Юрьевич не разрешил и на всё их возмущения ответил: «Так будет лучше для него. Пусть он увидит Алену».
Наконец, нужная палата. Сергей замер на пороге. Видя, что его никто не собирается остановить, он аккуратно переступил через порог и прошел внутрь. В палате больше никого не было кроме нее. Мужчина положил цветы на стул и огляделся. Она лежала на кровати вся увешенная всякими датчиками и приборами, которые подавали световые сигналы, некоторые издавали звуки, неприятные, механические, режущее ухо. Сергей подошел ближе.
- Алена… - прошептал он и сам не поверил в сказанное.
Трудно было узнать ему свою Алену в этом измученном болезнью человеке. Ее лицо, прекрасное милое лицо, было смертельно бледным и выражало скрытую боль. Тоненькие бледные руки лежали вдоль тела, в одной руке стояла система. Свободную руку Сергей взял и сжал пальцы.
- Ты будешь жить. Ты родишь мне ребенка. Ведь это мой ребенок. – он сказал всё это полушепотом, словно боялся ее разбудить. Бирюков до конца не осознавал, что значит кома, и что человека нельзя разбудить даже громким голосом. Он осторожно коснулся рукой ее живота, но сквозь больничное одеяло ничего не почувствовал. Ему стало больно, невыносимо больно. Сергей представить себе не мог какую боль всё время терпела она, и возможно продолжает чувствовать, просто не может сказать, не может попросить дать ей обезболивающее…