- Я бы очень хотел, чтобы так и было – сказал мужчина, всматриваясь в лицо Алены. Вместо безмятежного состояния спокойствия, характерного для спящего человека, на нем ярко читалась боль. Сжатые губы, болезненная бледность и сама поза – вытянутые по швам руки говорили скорее о вынужденном состоянии, чем о простом сне, когда можно в любой момент проснуться…
Павел Андреевич решил не переубеждать Елизавету Ивановну, пусть лучше она думает, что Алена сейчас спит, чем будет переживать о том, что она в коме. Женщина не хотела видеть признаки болезни дочери, ее сознание отказывалось верить в серьезность состояния Алены. Супруг это прекрасно понимал и как мог скрывал свою обеспокоенность за здоровье и жизнь дочери. Он, конечно, надеялся и верил в лучшее, но ни в чем не мог быть уверен до конца. Если болезнь Алены стала потрясением для всей семьи, то кома – настоящим шоком. И помочь справиться с этим шоком могло только время. Павел Андреевич понимал, что сейчас как никогда раньше их семья должна быть вместе, он, Елизавета Ивановна и Денис. Сила семьи в ее единстве. Под единством глава семьи подразумевал не только согласие и мир, но и то, что все члены семьи живут под одной крышей и поддерживают друг друга. К сожалению, Денис в данный момент жил один, и Павла Андреевича это беспокоило. Он никогда раньше не вмешивался в жизнь сына, но именно сейчас хотел, чтобы тот ничего не скрывал от него: ни своих мыслей, ни своих поступков. Денису скоро должно было исполниться двадцать девять лет. Многие мужчины в его возрасте уже имеют семьи и живут отдельно от родителей. Денис же временами жил дома и постоянной девушки до недавних пор у него не было. Это тревожило Павла Андреевича, он не хотел, чтобы сын всю жизнь прожил один в поисках идеальной девушки.
Эти поиски и могли оказаться безуспешными и плохо повлиять на личность Дениса. Он не лез к сыну с советами или наставлениями. Павел Андреевич помнил себя в его возрасте. Внимание родителей к личной жизни вызывало раздражение и крайнюю степень недовольства. Всё воспринималось в штыки. Павел Андреевич не хотел стать врагом собственному сыну и потому не вмешивался в его амурные дела. Отношения между отцом и сыном были обычными: уважительными и слегка прохладными. Задушевных бесед и сердечных излияний они старались избегать.
Елизавета Ивановна тоже не была в курсе всех событий, что происходили с ее сыном. В детстве она еще воспитывала своего мальчика, но когда он стал взрослым, ее контроль и внимание резко сократились. Елизавета Ивановна считала, что достигнув совершеннолетия, Денис перестал нуждаться в родительской опеке. Он вырос, возмужал и вполне может отдавать отчет своим поступкам и принимать обдуманные самостоятельные решения. К тому же, у Дениса есть отец, который в любой момент направит действия сына в нужное русло.
Как теперь, с учетом сложившейся ситуации, изменить отношения с Денисом – родители не знали. Они чувствовали, что их семья потеряла свою целостность и уже не может быть такой, какой была в детстве Дениса и Алены. Павел Андреевич и Елизавета Ивановна пропустили тот момент, когда их дети отдалились от них и стали слишком самостоятельными и взрослыми. Алена ведь тоже не всё им говорила, она, как и брат, стала взрослой и свои решения ни с кем из родителей не обсуждала. Но не об Алене сейчас речь. Ее состояние конечно беспокоило Павла Андреевича и Елизавету Ивановну, но не думать в то же время о Денисе они не могли…
Денис Лавров в течение дня еще несколько раз звонил Сергею Бирюкову, пытаясь поговорить с ним. Сначала телефон не отвечал, а потом и вовсе оказался выключен. Такое положение вещей не могло не насторожить Дениса. Он решил поехать к Сергею домой, надеясь там найти его. Стоит сказать, что Лавров знал о том, что Бирюков не живет с родителями, а снимает квартиру. Алена несколько раз приглашала брата в гости, поэтому адрес он запомнил.
Квартира находилась в спальном районе города, в пятиэтажном доме. Денису потребовалось сорок минут, чтобы доехать от своего места работы до Сергея. Уже начинались вечерние пробки, все люди ехали из центра в районы, поэтому проезд был немного затруднен. Лавров припарковал машину в пока еще относительно пустом дворе и осмотрелся.
Собирался дождь. С утра уже начинало хмуриться небо, объединяя тучи с разных сторон, чтобы к вечеру они стали одним целым небесным покрывалом. Серо-темное месиво из туч постепенно перешло на землю, изменив ее привычную желто-зеленую гамму на свою неприглядную серость. Всё покрылось налетом предстоящего дождя, исчез ветер, природа как будто бы ждала первых капель этого дождя, ждала, чтобы поменять теплую сухую осеннюю погоду на промозглую слякоть. Эта пора была неизбежна, как последнее звено перехода осени в зиму, когда природа, животные и люди уже морально готовы к обновлению и переменам. Осень постепенно уступала свои права, уходила со сцены, как было уже не одну тысячу лет назад. Эта цикличность природы наводила на мысль об еще одной постоянной периодичности, от которой зависят все живые существа на планете: смена жизни смертью…