Стабильные ДНК. Интересно, сколько из этих лошадей — фальшивые?
Я возвращаюсь — может быть, слишком рано. Или слишком бесшумно.
И вижу: тот, кого называют моим дядей, кладет маме руку на плечо.
Секунда, вторая… сейчас мама ее сбросит!
Рука лежит.
Я выдыхаю.
Мама не отстраняется. Наоборот, она придвигается ближе.
Знакомое имя. Я забиваю его в поисковик. Читаю:
«Бляго — дракон, олицетворение злых сил природы».
Я поднимаю глаза и вижу заголовок. Он гласит: «Сказки народов мира. Адыгея».
Тварь, думаю я.
— Хайби, — сказал папа. По капитанскому лицу текут слезы. — Хайби.
Мама выпрямилась. Гордая, с железной волей. Женщина, что выросла в трущобах, а стала ученым с галактическим именем.
Она бросает на меня умоляющий взгляд.
Я поворачиваюсь и выхожу из комнаты. Сажусь за мамин терминал, вбиваю пароль. Еще бы мне его не знать. «Мейсон», идеальный мужчина из «Санта-Барбары», ретро-сериала, который даже древние старики уже не смотрят.
Слышу, как за стеной говорит отец. Как настоящий мужчина, он не может рыдать. Он может только повторять ее имя с различными интонациями:
— Хайби.
Интонация отчаяния.
— Хайби.
Интонация любви.
— Хайби.
Интонация смерти.
Я открываю дневник опытов и читаю:
«Объект: Бляго. Стабильность пробы ДНК — восемьдесят девять процентов».
Ничего себе, думаю я. Единственный стабильный организм на Фионе — и к тому же разумный. Еще результаты тестов. И короткая запись маминым почерком:
«Язон, Тезей — полубоги. Ха, смешно. Надеюсь, у меня получится. И надеюсь, мой ребенок меня простит. Но это так важно. Лишь бы все получилось. Лишь бы».
Поднимаю голову:
— Получилось, ма? — спрашиваю я вслух.
И вдруг понимаю, что все кончено.
— Хайби, — слышу я за стеной.
Интонация смерти?
Выстрел бластера беззвучен. Проклятье! Я бросаю мамин терминал и врываюсь в комнату. Останавливаюсь. Пытаюсь вдохнуть.
Мама лежит на диване, откинувшись, глаза открыты. На белой блузке черная точка — лазерный ожог. Из маминой руки выпала книга, скатилась на пол…
Папа в черном капитанском мундире сидит у ее ног и раскачивается. Он совсем седой.
«Мой Джек». Мне чудится мамин голос. «Зачем ты запустил кошку в центрифугу?» — «Ей было скучно».
В руке отца бластер.
Я поворачиваюсь и выхожу в дверь. В покрасневших глазах стоят слезы.
Меня зовут Джек.
А не Язон, не Тезей, и даже не Мейсон (кажется)…
Меня зовут Джек.
Как Потрошителя.
Папа кивает мне, я киваю в ответ. Мы идем. Рукояти бластеров мокрые под нашими ладонями.
Бляго. Тварь, которая не меняется. Стабильное ДНК в мире Фионы.
Мой настоящий отец.
«Когда-то я убил забавную тварь, Джек», — сказал отец.
Нет, папа. Ты его не убил. Ты его только ранил. Бляго ушел по твоему следу и нашел наш дом.
Убивать его придется сегодня.
«Джек, я твой отец». Вот что могла сказать эта тварь. Но не сказала. Толстое огромное тело фиолетово-желтого оттенка оплывает на глазах. Он уже совсем не похож на человека…
Он был похож на человека только рядом с моей мамой.
Я поднял голову и убрал бластер в кобуру. Я никого не убивал. Честно.
Это сделал мой отец.
Смешно. Оказывается, он тоже был похож на человека только рядом с мамой.
А потом мы с папой сели на шлепоходы и поехали к солнцу. К огромному красному диску, заходящему за фиолетово-желтый край Фионы.
Каждый — в свою сторону.