— Пару глотков, пожалуй. Спасибо.
Он поймал взгляд Хоага как раз в тот момент, когда тог передавал ему мех с вином и их руки соприкоснулись, — и мгновенно установил мысленную связь, столь искусно подчинив себе собеседника, что Хоаг совершенно не заметил ни малейших перемен.
— Ну, как дела-то идут? — заговорил Райф, поднося мех с вином к губам. — Капитан все ходит где-то тут?
Хоаг моргнул слегка остекленевшими глазами, и его голос вдруг изменился, зазвучав низко и невыразительно.
— Нет, он уже спит.
— Это хорошо. Я думаю, ему нужно как следует отдохнуть.
Райф мельком глянул в сторону коновязей и поставил мех между собой и Хоагом, чтобы любой, увидевший их со стороны, решил, что тут просто болтают двое приятелей, потом порылся в куче хвороста, сложенного рядом с костром, и нашел подходящий прутик. Он быстро начертил на песке несколько защитных знаков, а потом откинулся назад, опершись спиной о седло, рядом с околдованным Хоагом, и небрежно, лениво улыбнулся, снова разглаживая песок между ними, рядом с винным мехом.
— Знаешь, сегодня наши командующие проявили просто чудеса стратегии, — негромко заговорил он, начиная чертить на песке рисунок, который непосвященному показался бы планом сегодняшнего сражения. — Ты понял, что сделал король, когда приказал атаковать именно с востока?
Глаза Хоага неотрывно следили за каждым движением Райфа, и теперь Хоаг не отводил их от рисунка на песке, глядя на него со все возрастающим вниманием, и Хоаг уверенно погружался во все более глубокий транс, что и требовалось Райфу.
— Но, может быть, это слишком сложная тема, после целого дня сражений, — тихо сказал Райф, касаясь руки Хоага концом прутика.
Внезапно веки Хоага затрепетали и закрылись, его дыхание стало глубоким и ровным, как у спящего, хотя он по-прежнему полулежал, опираясь на локоть.
— Ох, ну конечно, — шепнул Райф, ни на секунду не сводивший глаз с Хоага, бросая веточку в огонь, — Ты выглядишь очень, очень усталым, Хоаг.
Единственным ответом Хоага был короткий вздох облегчения, — и он медленно опустился на землю, окончательно заснув.
Райф несколько мгновений внимательно смотрел на него, одновременно передвигая винный мех так, чтобы он очутился в кольце рук Хоага, потом еще раз огляделся вокруг, прежде чем улегся навзничь рядом со своим спящим объектом, подложив руку под голову. И еще через несколько минут все его внешние чувства заснули, и он лишь сонно положил ладонь на руку Хоага, обнимавшую винный мех, укрепляя физический контакт, в котором он нуждался для того, чтобы вести разговор посредством созданной им цепи.
Потом он сам погрузился в транс, уходя в него все глубже, глубже, — и огонь костра, просвечивавший сквозь его веки, вскоре растаял, как растаяли и затихли все звуки ночного лагеря вокруг него, и он ощущал лишь едва различимое тепло огня… и вот наконец он был готов к тому, чтобы послать свою мысль далеко на северо-восток, к женщине, ожидавшей его вызова.
…Картины дня сражения, яркие и отчетливые: армия Келсона мчится к вершинам последней гряды холмов, отделяющей ее от долины, где находится армия Меары, и тут же лавиной скатывается вниз, изумляя и ошеломляя меарцев…
…Дункан, его окровавленное тело, покрытое ожогами и ранами, прикованный цепями к столбу, языки пламени вздымаются все выше, огонь подбирается все ближе к Дункану… магия отражает стрелы, несущиеся к епископу… отчаянный рывок Дугала… Лорис и Горони взяты в плен… Сикард выбирает смерть от руки Келсона, не желая предстать перед судом и быть казненным за свои преступления… армия Меары окружена и сдается… решено задержаться на один день в долине Дорна, прежде чем отправляться в Лаас, куда бежала принцесса Кэйтрин и последние преданные ей отряды.
… В каком состоянии Дункан? Говорят, что он, хотя и чудовищно изуродован, все же выживет… говорят, что кроме хирургов еще и Морган лечит его своей магией, вместе с молодым Дугалом Макардри… и еще говорят, что Дугал — сын Дункана!
Члены Совета разом заговорили, как только цепь связи разорвалась, — и о стратегии и военной стороне дела, и, конечно, о том, что выглядело более насущным с точки зрения Совета Камбера.
— Почему ты ничего не сказал нам о Дункане и Дугале? — требовательно спросил Ларан, обращаясь к Арилану, который ничуть не меньше других был изумлен этой новостью. — Сын Дункана! Каким образом, что тут вообще за путаница, это слишком сомнительно!
— Но я и сам ничего не знал! — запротестовал Арилан — И видит бог, я не понимаю… но тут, конечно, такие возможности… Милостивый боже, вы не думаете, что и он тоже может быть Целителем, а?