– А что же вы делали у меня в голове? – еще больше удивился Гартош.
– Да так, небольшая экзекуция.
В группе снова раздался смех, хотя и несмелый, никому не хотелось быть следующим.
– Алькон.
Скорбно вздохнув, Алькон наклонил голову. Толтуру хватило пары минут, чтобы навести порядок в голове у студиэра, а заодно и преподнести небольшой урок послушания. Алькон в изнеможении откинулся на спинку скамьи, и бросил на Формера укоризненно-презрительный взгляд: все из-за тебя, трус. Быть трусом Формеру никак не хотелось, он вскочил.
– Теперь я!
– Молодец, Формер.
Над новым пациентом маг-лекарь колдовал еще меньше, и судя по довольному лицу студиэра, здесь обошлось без болевых экзекуций.
– Следующий.
За короткое время через искрящиеся руки Толтура прошла вся группа. Нельзя сказать, что такой объем работы прошел для мага-лекаря бесследно – заметна была легкая усталость – но он быстро вернул себе прежний бодрый вид.
– Ну вот, господа студиэры, поздравляю вас, разблокирование, кому оно было необходимо, прошло успешно. Теперь самое время испытать свои истинные возможности. Проведем сеанс врачевания собственного тела. Повторяю, такое умение может не раз спасти вам жизнь, поэтому отнеситесь к нему со всей серьезностью. К тому же, умение врачевать свое тело, первый шаг к умению изменять свое тело, то есть к оборотничеству. Хотя и не думаю, что это будет вам доступно, все-таки вы не в магической группе.
– Господин Толтур, – осмелился подать голос после болезненной экзекуции Гартош, – а вы владеете оборотнической магией?
Толтур наклонился поближе к студиэру.
– Владею, Гартош.
Лицо мага начало быстро изменяться, и через пару секунд Гартош с трудом сумел увернуться от острых волчьих зубов.
– Этого достаточно, студиэр Гартош?
Гартош испуганно смотрел на оскаленную волчью морду, и только присутствие на этой морде смеющихся глаз преподавателя, немного убавило дрожи в его голосе.
– Вполне, господин Толтур.
– Вот и хорошо.
Маг вновь вернул себе человеческий облик, и, не обращая внимания на испуганно притихшую группу, продолжил.
– Первое задание и первое испытание будет несложным. Вы должны будете исцелить себе небольшую рану. Совсем небольшую.
Он сделал надрез на ладони, дал нескольким каплям стечь на пол, и под восторженными взглядами студиэров затянул рану.
– Примерно вот так. Кто хочет попробовать первым?
– Я! – вскочил Формер, резонно решив пройти испытание сразу, а не бояться до последнего.
– Похвально, Формер. Давай-ка сюда руку.
Толтур спрятал кинжал, достал иглу и молниеносным движением проколол Формеру палец.
– Теперь смотри и запоминай. Нужно найти руководящие внутренним процессом центры. Их два. Один в голове и один в спинном мозге. Про спинной центр вам можно забыть, вам до него не достучаться. А вот центр в голове, это ваша власть. – Маг надавил уколотый палец. – Больно?
– Немного.
– Это хорошо. Теперь попробуй проследить, куда от пальца идет боль.
Формер усиленно морщил лоб, но, похоже, выполнить поставленную ему задачу, не удавалось. Маг-лекарь сжалился.
– А вот так.
И помощь мага возымела действие.
– Есть! Есть, господин Толтур! Я чувствую, где это!
– Молодец. Здесь можно не только отключить боль, но и остановить кровь. Это делается так.
Капля крови на пальце Формера постепенно втянулась вовнутрь.
– Это я сделал? – не поверил Формер.
– Нет, я. Я показал тебе, как это делается, что нужно задействовать. А дальше ты уже сам. Мне и с остальными возни хватит.
Толтур медленно шел между столов, помогая студиэрам усвоить первоначальные знания и умения по собственному врачеванию. Но некоторым ожидание показалось слишком долгим, а именно Алькону и Гартошу. Достав собственные кинжалы, они сделали себе на пальцах небольшие надрезы – что там размениваться на какие-то жалкие уколы иглой. Кровь радостно заструилась по пальцам. То и дело ее слизывая, торопыги безуспешно пытались найти нужный центр, и похвалиться своими успехами преподавателю.
– Ну вот, я вижу, что некоторые уже вполне могут обойтись без моей помощи, – заметив надрезы и потуги оболтусов, произнес Толтур и двинулся дальше.
Маг закончил практическое занятие с последним из студиэров, а два друга все маялись над своими пальцами.
– И напоследок, вот еще что. Тот, кто из вас успешно освоит внутреннее врачевание, возможно, дойдет до такого уровня, что ему даже больше не придется прилагать усилий к такому действию. Головной мозг, уже без особой вашей команды, сможет перепоручить это спинному мозгу. Все будет зависеть от ваших успехов.
Слизывая кровь, к магу подошли два незадачливых друга.
– Вот.
Гартош сунул под нос Толтуру палец.
– Что? – опешил маг. – Ты хочешь, чтобы я облизал твой палец?
На этот раз студиэры не сдерживали громогласного хохота. Гартош смутился.
– Нет. Я прошу вас научить нас, как останавливать кровь.
– Ваше желание похвально, студиэр, и я вам помогу. Но, впредь, я попрошу вас относиться к моему предмету более серьезно. Никаких глупых выходок. Ведь от того, чему я пытаюсь вас научить, будет зависеть ваша жизнь. А возможно не только ваша.
– Мы все поняли, господин Толтур.
– Надеюсь. Подойдите поближе.
Маг-лекарь помог двум оставшимся студиэрам приобщиться к знаниям о возможностях собственного тела.
– Вам все понятно, господа студиэры?
– Да, господин Толтур.
– Вот теперь, вы можете предпринимать собственные попытки к залечиванию ран. И надеюсь, они будут успешней вашей самодеятельности.
Нередко студиэры посещали и кузницу – хозяйство Максимера, строгого преподавателя кузнечного ремесла. Хоть и интересно было наблюдать, как из – под рук высокого, седого, слегка сгорбленного худого старика и его помощников, выходили изящные подсвечники или крепкие подковы, но студиэры военной группы приходили не за этим. Их основное внимание уделялось изготовлению оружия, его качеству, составу сплавов и так далее.
– Вот эта почти законченная сабля, – Максимер взял клещами нагретый до малинового цвета клинок, – изготовлена одним из самых простых способов. Здесь одно железо, никаких добавок. Его прочность достигается специальной закалкой.
Не дожидаясь, пока сабля остынет, он взял кусок китовьего жира и провел им по режущей кромке, затем еще раз. После этого быстро макнул саблю в ближайшую ванночку с водой, и моментально ее вынул. Клинок потемнел, хотя все еще слабо светился, почему-то запахло полынью, видимо что-то было добавлено в воду. Максимер несколько раз махнул саблей, помогая ей быстрей остыть на воздухе. Затем плюнул на лезвие, внимательно присмотрелся и прислушался, и удовлетворенно кивнув, сунул саблю в одну из бадеек с водой. Вместе с паром кузница наполнилась запахом клинового сиропа. Вынув остывший клинок, Максимер продолжил.
– Таким оружием вооружена наша конница.
Григорис пренебрежительно хмыкнул:
– Только не легионы «Гепарды» и «Вепри».
Максимер внимательно на него посмотрел.
– Все правильно, студиэр Григорис. Элитные легионы вооружены более качественным и дорогим оружием. Я вижу ты большой знаток в этом деле. Может тогда скажем, что это за клинок?
Максимер достал со стены прямой длинный меч и протянул его Григорису. Тот покрутил меч в руках, взвесил, чиркнул ногтем по лезвию, внимательно посмотрел на надрез, на рисунок на лезвии, затем ударил маленьким молоточком, прислушался, и пришел к выводу:
– Ховарской работы клинок!
– Молодец, – одобрительно похлопал его по плечу старый кузнец. Григорис с довольным видом отдал ему меч. – Почти угадал. – Довольное выражение Григориса сменилось недоумением. – Это не ховарский меч, хотя с виду очень похож. Этот меч я ковал сам, с помощью своих студиэров.
Григорис разочарованно и пристыженно опустил голову.
– Это подделка… – пробормотал он.
Кузнец возмутился.
– Это не подделка! У нас не было желания подделывать ховарский клинок. Нашей целью было выковать меч с такими же качествами, как и знаменитые ховарские мечи.