Светлана Прокопчик
Сын красного ярла
Все началось с того, что моя дочь Юлька собралась замуж за норвежца.
Кухонное окно у нас выходит во двор, и я видела, как она подбегает к подъезду, сияя и глупо улыбаясь. Потом по лестнице простучали каблуки — Юлька не научилась еще ходить плавно, носилась как тыгдымский конь. Распахнув входную дверь, она крикнула:
— Мам, я замуж выхожу!
Я разозлилась. Потому что жили мы на первом этаже, а дело-то было в конце мая, подъездная дверь для вентиляции открыта, а тут же, рядом — скамейка, засиженная бабушками… Словом, Юлькин ликующий вопль слышали все.
Конечно, такой факт, как замужество единственной дочери, не скроешь. Меня бы уже через месяц после свадьбы, пусть даже скромной до подпольности, замучили вопросами — а где Юленька, что-то давно ее не видать, уж не за границу ли мы ее отправили учиться? Вроде бы дело обыденное, многие сейчас так поступают, но обыденно это где? Правильно, в престижных районах вроде Крылатского. А у нас, извините, рабочая окраина, здесь богатейчиков мало, все на виду. И все друг другу завидуют. Тем более, нам и так моя мама помогла получить четырехкомнатную квартиру на троих. В общем, с соседями отношения спокойные, но за своих нас тут не держат. И непременно задумаются — а сколько мой дурак зарабатывает, если у нас и квартира большая, и девку за границу? А там и до наводки каким-нибудь грабителям недалеко. Брать у нас, по совести, нечего, но жить после ограбления в той же квартире я, например, не смогу. Все ж опоганено будет. И это еще хорошо, если нас дома при этом не окажется, а то ведь и убить могут… Ох.
Но разозлилась я не поэтому. А потому, что Юлька собиралась замуж уже в третий раз. Первый раз ей было восемь лет, и замуж она собралась за любимую учительницу. Причем сначала похвасталась всем соседским детям, а потом уже нам. Мой дурак подхватился — и в школу: девка-то у нас далеко не глупая, с потолка такие мечты пестовать не станет. Скандал вышел страшный, поскольку выяснилось, что учительница — лесбиянка и педофилка. Как ее к детям пустили, непонятно. Ну ладно, Юльке мы объяснили, что женщина за женщину замуж выйти не может, то есть может, конечно, в некоторых странах законом дозволяется, но это только потому, что там общество жалеет несчастных чокнутых лесбиянок. И пусть они живут друг с дружкой и не треплют нервы нормальным мужикам. Юлька больше всего на свете боялась выглядеть чокнутой, и целых полгода дружила только с мальчишками.
Заодно я уж подумала — береженого бог бережет — и рассказала ей, откуда дети берутся. То есть я не говорила, конечно, всех деталей, но объяснила, что замуж для этого нужно выходить за мужчину, чтобы он прилично зарабатывал, чтобы был с хорошим характером, не мямля какой-нибудь, чтобы любил ее. Тут, конечно, пришлось немного залезть в биологию, но я осторожно — а то девка у меня шустрая, способна немедленно после теории перейти к практике, тем более, что объяснение вроде как дозволение, да? Ну, я сказала, что для нормального ребенка нужно, чтобы соединились две клетки, разные, ну, пестики-тычинки, вы понимаете? Главное, Юлька уяснила: чтобы делать детей, нужна свадьба. Что без этого можно обойтись, она уже потом узнала, как раз когда второй раз замуж собралась. И не от меня узнала.
Встречаю как-то соседку, та и спрашивает — а чего это твоя с алкашом спуталась? Нет, видали вы такое?! До этого было понятно: она встречалась с Ваней, хороший мальчик на два года старше нее, он сын наших друзей. Точней, приятеля моего дурака. С Ваней я за нее не беспокоилась. Но приличный мальчик ее не занимал, ей самую грязь подавай. Господи, и в кого такая уродилась, непонятно… Мы с ней тогда поссорились. Своему дураку я все мозги проела — твоя дочь же, ну поговори с ней! А он мычит — взрослая девка, сама сообразит. Ага! Все они в таком возрасте соображают, только не головой, а тем, что пониже талии.
Хотя это я на Юльку наговариваю. Моя-то как раз повела себя благоразумно. И «красавцу» своему воли не давала. Ох, видела я его! Ну обезьяна обезьяной — и что в нем девки находили? Руки длинные, пальцы толстые, брюхо уже пивное наметилось, морда прыщавая и зубы гнилые. А глазки-то масленые! Ну это ладно, мужику красивым быть не обязательно, был бы человек хороший… Но вот вы мне скажите: может быть хорошим парень, который в двадцать четыре с четырнадцатилетними сосками вошкается? Вот тут-то Юлька и объявила, что Геночка ей предложение сделал, и что прямо завтра они в ЗАГС идут. Мол, у них уже все решено. Он зарабатывает на двоих достаточно, так что Юлька сможет учиться дальше. И не пьет он вовсе, так, вечер убивает, пока семьи нет. С детьми решили подождать, чтоб она школу закончить успела. Я насторожилась, конечно, — откуда это Юлька уже знает, как с детьми подождать можно? Дочь меня успокоила: он до первой брачной ночи ее бережет, а там он все знает, как делать. Ладно, думаю, моя девка хоть последствия расхлебывать не будет. Я-то уже тогда все поняла — ну какой парень, если девчонку любит, станет ждать столько времени? Конечно, бывает такое, но только не среди ему подобных. У этих-то все просто — раз любовь, давай сразу в койку и делом свою любовь доказывай. Вся романтика строго в койке.