Человека в капюшоне подошёл к повару, и сказал что-то, но она не смогла разобрать — что именно. Кивнув, повар вышел через заднюю дверь, чтобы что-то взять в своём садике снаружи. Как только он ушёл, человек откинул капюшон, и открыл горшок. Тут она его узнала, и задумалась, почему видит его там. Подняв горшок, он вылил его содержимое в большой котёл, где на медленном огне кипел суп, и что-то сказало ей, что в горшке не было ничего полезного.
Тут видение сместилось, и она как-то почувствовала, что теперь прошло несколько часов. Люди танцевали на балу, но что-то было не так. Она увидела себя саму, в длинном платье, танцующую с Лордом Дэвоном, и он смеялся, будто бы над шуткой, которую она только что рассказала. Вокруг них люди начали сгибаться пополам, их рвало. Пол покрылся кровью, и люди кричали от боли. Дэвон наклонился поцеловать её… и она закричала.
Тут она очнулась, всё ещё крича, с промокшим от пота лицом. «Только не снова!» — подумала она. Не может такого быть. А потом она вспомнила о рассказе Отца Тоннсдэйла. О той ночи, когда все в Замке Камерон умерли — и она поняла, что ей нужно было сделать. «Да простит меня богиня!»
Свои вещи она оставила на кровати. Она знала, что события в её видении всё ещё были в будущем, но не думала, что до них было ещё далеко. Выскользнув в коридор, она направилась туда, где жил злодей.
Ей потребовалось лишь несколько минут, чтобы добраться туда. Так мало времени, когда знаешь, что скоро твоя жизнь навсегда изменится. Совсем недавно она была счастлива, с нетерпением ожидая жизнь, которую прежде и вообразить не могла бы. Ей следовало знать, что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она немного подумала о том, что может попробовать предупредить всех, но никто ей не поверит. Это лишь позволит убийце найти другое время, чтобы сотворить своё злодеяние. Мир был несправедлив, она это знала. «Эти люди получили этот урок шестнадцать лет назад, а их убийство так и осталось безнаказанным», — подумала она. Но теперь — всё, она об этом позаботится.
Она была почти у двери, когда осознала, что ей нужно оружие. Человек, которого она собиралась убить, был слишком крупным, чтобы нападать на него с голыми руками. Она вернулась в главный зал, и нашла одну из прочных железных кочерёг, которыми ворошили поленья в камине. Длинная, чёрная кочерга тяжело легла в её руку. Пенни решила, что это орудие отлично подойдёт, если она сможет напасть неожиданно. Она вернулась к большим двойным дверям, которые вели в часовню. Открыв двери, и входя, она завела руку, в которой держала кочергу, себе за спину.
Сама часовня была пустой, но она знала, что он скорее всего был в покоях, расположенных позади дальней стороны алтаря. Её сердце дико колотилось, но она сосредоточила своё внимание на своей задаче. Его она нашла в его кабинете, склонившимся над столом. На столе лежала дрожащая маленькая фигура. Ужас открывшегося зрелища чуть не лишил её смелости, но она железной хваткой удержала свою решимость, как удерживала кочергу в руке.
— Ш-ш-ш, Тимоти, просто расслабься, скоро всё кончится. Богине нужно всё, что ты можешь дать.
Отец Тоннсдэйл держал ладонь у мальчика на лбу, удерживая его, пока сила внутри него вытягивала из мальчика дух. Тимоти умирал, но это было необходимо, чтобы он стал инструментом, в котором нуждался Отец Тоннсдэйл. Тихий звук у него за спиной привлёк его внимание, и он вздрогнул, увидев, как она вошла в комнату.
— Пенни! — сказал он, пытаясь сохранять спокойствие. — Тимоти упал, ты не поможешь мне держать его? Я думаю, у него припадок! — неумело соврал Тоннсдэйл, но он был убеждён, что она поверит — по крайней мере достаточно долго, чтобы он смог исправить ситуацию. В конце концов, спрятать два тела будет почти так же легко, как и одно.
Он отвёл от неё взгляд, посмотрев обратно на Тимоти, надеясь привлечь её внимание к мальчику, в то время как его глаза нашли лежавший на столе кинжал.
— Конечно, Отец, я буду рада вам помочь, — сказала Пенни. Она шагнула ему за спину, и пока его рука тянулась за кинжалом, она обрушила железную кочергу ему на затылок. Он упал как бык с подрубленными ногами, безвольно осев на пол. Его затылок был размозжён. Она врезала ему ещё раз, чтобы убедиться, что дело сделано как надо. Затем она выронила кочергу, и проверила, был ли в порядке Тимоти.