– И Ярослав, – взял инициативу по знакомству в свои руки Ярослав.
– Получается ты тоже в некотором роде Слава? – весело фыркнула Валя и даже не заметила, как ее окольцевали здоровые лапищи Рустама.
– Получается что так!
Подружки заулыбались, и стали ближе знакомится с парнями.
Ярослав подсел к Наташе, стараясь разговорить ее, но упрямая мамзелька молчала, все ниже наклоняю голову к экрану телефона.
Я же осталась одна, наедине с ухмыляющимся мажором.
Глава 5
Славик долго ухмылялся, потом долго улыбался, и улыбка его становилась все шире. На меня он не смотрел, слушая басни кавказца Рустама, а то, что его друг заливал, и ежу понятно. «Да я, да мне, да я его мордой в грязи валял». Типичное поведение перед дамами, как петух е-мое!
– И значит, я ему говорю: либо ты мне САМ, за свой счет, – тут он тыкает пальцем в Валентинкину коленку, – чинишь тачку, либо мы разговариваем на ножах.
Валина коленка остреет на глазах. Глаза сверкаю нездоровым блеском, а руки готовы устроить беспредел по чьим-то лапищам, потому что ей не нравится то, что творит Рустам с ее коленкой. Она может с виду и легкая открытая в общение, но когда противоположный пол начинает с первой же секунды знакомства себя так вести, становится сразу серьезной бабулькой, только что цвет волос не баклажановый, а каштановый.
– Расслабься, – доносится тихо с левой стороны. Моих бабочек обжигает горячее прикосновение. Лопатка горит, бабочки порхают. – Рустам хоть и приставучий, но понимает слово «нет».
Вырываюсь из приятных прикосновений, садясь на край дивана.
– Попалась, – вскидывает брови мажорик, подсаживаясь ближе и теснее. Так он меня раздавит и не заметит даже. С одной стороны мягкий подлокотник, с другой – он и его черная рубашка подчеркивающая все что можно и нельзя. И чего ему от меня надо?
– Ты хорошо двигаешься, – его губы дрогнули в улыбке, а я… ну я тоже почему-то улыбнулась. – И классно выглядишь. – Закусила губу. Он опустил глаза, сглотнул, так что его кадык дернулся, ввернулся снова к созерцанию моих ежевичных умело подведенных с длинными ресницами . – Нет, – шепот, – ты чертовски сексуально выглядишь.
А почему это в помещение такая странная тишина, или мне это кажется?
Нет, не кажется. Привыкла слышать болтовню подружек и новоиспеченной компании. А теперь ее нет, болтовни этой, потому как девки смотрят на меня, а парни смотрят на него и ехидно лыбятся. Даже Наташа оторвалась от своего телефона. Вот чего они пялятся?!
Теперь я непроизвольно сглатываю, смотря на народ, на него, на его расплывающуюся лыбу. Блин!
– Я…. Мне…. Надо мне!
Убегаю в туалет. Блин, да я же просто сваливаю, как трусишка зайка серенький. Он вогнал меня в краску. Этот наглый мажор заставил меня покраснеть! Да я забыла, как это делается класса, наверное, с шестого!
Но самое страшное, что все видели мою реакцию. И подружки и мальчишки! А еще он и его самодовольная рожа! Блин! Трижды блин и тарелка с оладьями. И это я – Астраханова Елена Александровна тридцати лет то роду краснею перед каким-то сопляком! Ужас!
Стою тут в туалете, рассматриваю себя в зеркале.
– Ну да красивая и платье классное, и ты же хотела получать комплементы от мужиков. Тогда чего ведешь себя как девчонка? – веду беседу сама с собой, благо, что никого в туалете нет. – Но не мог же мне он реально сильно понравится или того хуже влюбиться? Я – тыкаю себя в грудь, – влюбиться в него? Да мы с ним знакомы от силы час!
– Вот так и понимаешь, что ты потеряла одну из подруг, холостую самую лучшую подругу. – Валентинка становится рядом, достает из черного клатча в тон к платью помаду и подкрашивает губки.
– Ни чего ты не потеряла! – раздраженно фыркаю, подставляя под кран разгоряченные руки, чтобы немного охладить их. – С чего ты вообще взяла?
– Ну, по твоему красноречивому взгляду и так все понятно. – Пауза. – И по красным-красным щечкам. – Хихикает это мымра. – А он ничего, симпатичный. Только странный немного.
– В каком смысле? – недовольно бросаю.
– Ну, – Валя замялась, – мне показалось, что он ведет себя не так как надо. Старается выглядеть мальчишкой, а на самом деле...
– С чего ты это взяла? – удивляюсь.
– Когда ты ушла, его, будто подменили. Стал хмурым, сосредоточенным на фиг знает чем, только ему известным. Копается сейчас в своем телефоне и постоянно кривит губы. У него как будто бы даже лицо изменилось, и он стал выглядеть старше. Сколько ему?
– Почему ты у меня это спрашиваешь? Я его знаю не больше чем ты.
– Уверена? Мне показалось что…
– Тебе действительно показалось и наша сегодняшняя пятиминутная встреча на Заречном объекте ничего не говорит об этом.