***
Две недели. Две гребаных долгих недели стенаний, ночных слез и обниманий возле унитаза. Хотя обниматься с унитазом я начала только вчера вечером.
Загадочные девчонки, которые при каждой встречи вели себя не так как полагается подругам. Вместо того чтобы успокаивать меня они таскали кипу ненужной макулатуры со свадебной фигней. Журналы с платьями, фасон салфеток, праздничная посуда и главное ведь советовались со мной. Зачем спрашивается?! Поначалу я тыкала в первое попавшееся, но когда Ольга обрадовала всех что выходит замуж, тут уж мы стали всерьез думать что да как. И почему-то девчонки прислушивались именно к моим советам и жадно ловили каждое мое слово, записывая все в блокнот.
Если я и не предавала этому значения, то позже стала настороженно относится, а после…. После мне стало не по себе: я, мой белый друг и ненавистная еда, кроме соленных грибов. Вот их я наворачивала с удовольствием.
Отскочив в очередной раз от унитаза, пошла открывать дверь. Открыла – офигела.
Ярослав, Рустам, Александр. И все с ехидными улыбочками. А еще сзади Оля кричит:
– Лен, только не переживай!
– В каком смысле? – только и успела произнести я, как Ярослав стремительно обошел меня, завязывая черной повязкой мне глаза. Кто-то из мужчин быстро связал руки, кто-то ноги. И эти му… нехорошие люди, подхватив меня, понесли в лифт.
Дальше все происходило стремительно. Мы на улице, я в машине, куда-то едим, Оля успокаивающая меня и просящая, чтобы не брыкалась. А как тут не брыкаться – мне очень-очень страшно. Что блин за фигня? После дорога не долгая, но чувствительная потому как организм требовал унитаза, но держался из последних сил. Потом остановка и чьи-то до боли знакомые горячие руки. И вот тут я притихла, ожидая, что будет дальше.
Дальше:
– Ленок, ничего не бойся, – добрая девочка эта Валя.
Предательница!
Горячие руки, не менее горячее тело ставят на пол, покидают комнату, перед этим развязав ноги и руки.
Снова чьи-то руки. Повязка падает на пол, я жмурю глаза, открываю и вижу жену шефа. Улыбается по-доброму.
– Здравствуйте, Елена!
– Здравствуйте, – растерянно отвечаю и оглядываюсь.
Мы в комнате, на шкафу висит безумно красивое свадебное платье, рядом на кровати лежат все возможные аксессуары и туфли тоже белоснежные с прозрачными камешками, которые в данный момент сверкают в лучах солнца, отсвечиваю на потолок и стены солнечными зайчиками.
– У нас мало времени, – улыбается по-доброму женщина. – И я не одобряю такой способ сбора, но вижу и чувствую хорошо своего сына, поэтому… прошу.
Козел!
– А где же его невеста?
– С Олесей он расстался еще в аэропорту, когда провожал нас в Дубаи. Теперь понимаю его причину поспешного расставания.
О чем эта она?!
– Приступим.
Меня собирали, кажется, на собственную свадьбу. И я позволила это сделать, тем более что слово «нет» в загсе приравнивается как «нет».
Я не буду за него выходить замуж! Он мне сердце за две недели обескровил, он уволил меня с работы, он…, да я курить бросила после того раза, и влюбилась в эту сволочь!
И теперь моя очередь издеваться над ним!
Это не был загс. Регистраторша или как там их называют, женщина в строгом торжественном костюме с папкой в руках прибыла в дом Романовых в назначенный час.
Красиво украшенный сад, белые стулья с голубыми ленточками, цветы в белых вазах, гости, очень много гостей, подружки невесты – Оля, Валя и Наташа, его друзья, думаю, вы догадываетесь кто они. Все украшено так, как и говорила. Платье на мне так, как советовала я.
Слава с улыбкой до ушей и хитрыми небесно-голубыми глазами, которые при виде меня потемнели, зрачки расширились, когда мой отец (сама офигела от своих родственников, мммного родственников) подвел меня к алтарю, чувствую себя как Белла блин Свон из сумерек, сгреб в охапку.
Этот Эдвард недоделанный благо, что покрасивей раз в сто будет, схватился за мою ручку, поднес к губам.
Все я таю. Или это меня начинает тошнить?! Блин да что вообще тут происходит?
Регистраторша говорит и говорит. Гости притихли, родители, кажется и его и мои вытирают слезы, а я смотрю в его глаза, и когда меня спрашивают:
– Астраханова Елена Александровна, согласны ли вы, любить и быть любимой, в добром здравии и в болезни, в радости и печали, до конца времен, взять в законные мужья Романова Мстислава Олеговича?
Отвечаю победно:
– Нет!
– Отлично! – Женщина теперь обращается к Славе: – Романов Мстислав Олегович, согласны ли вы, любить и быть любимым, в добром здравии и в болезни, в радости и печали, до конца времен, взять в законные жены Астраханову Елену Александровну?