И Анатоль Филатр радостно шептал:
— Оставьте, месье Пилат, если я обещаю, то всегда выполняю…
Затем один месье в большой шляпе вешал ему на грудь золотой крест с камнями.
— Матильда, — закричал Анатоль, — меня наградили!
Он проснулся, жена трясла его за плечо. Увы! Когда он пришел в себя, то обнаружил, что его надежды рухнули. Болячки улетучились вместе с остатками сна. Он чувствовал себя свежим, отдохнувшим. Живот мягкий, движения раскованны, рот освежен зубной пастой с миндальным ароматом.
— Я каналья! — выругался он, разглядывая себя с ненавистью в зеркале.
Затем он отправился на работу, ибо был пунктуален. На сцене, где он играл в этот день, была поставлена декорация из папье-маше. Незнакомые люди безразлично фланировали по тротуару. Филатр находился среди них и старался иметь вид простого прохожего. В определенный момент взрыв пугал народ на улице, и люди устремлялись к окну на первом этаже: в комнате стрелялся молодой человек.
— По местам, прохожие! — кричал главреж, — Пятый дубль!
При шестом повторе, на Анатоля Филатра снизошел свет Провидения.
— Вы, консьерж, — объяснял ему режиссер, — больше чувства, когда вы говорите: «Бедняга, он застрелился! Сам искал смерти, ибо она его обходила» Это очень важно! Очень важно! Эта фраза больше не оставляла Анатоля Филатра.
Покинув студию, он зашел в аптеку, чтобы купить отраву для крыс. Получая пакет, он почувствовал себя в ладах и с Богом, и с Пилатом. У него в кармане есть чем расплатиться. Теперь он имеет право ходить с высоко поднятой головой. В метро ему казалось, что люди ошеломлены его интеллигентным видом и полнейшим спокойствием. С какой гордостью он пройдет мимо Пилата.
«Завтра я расплачусь с вами, месье Пилат», — небрежно скажет ему.
И он продолжит свой путь без каких-либо комментариев, оставляя позади жирное, гнусное, удивленное существо.
В метро заскрипели тормоза электрички, толпа выдавила его из вагона, и он торопливо поднялся по лестнице, увешанной разноцветными рекламными афишами.
Наконец-то свежий воздух! Тротуар! Он быстрым шагом пошел по асфальту. Замаячил черно-зеленый фасад пилатской конторы. Но хозяина не было на своем посту. Наверное, вот-вот появиться. Если он не выйдет, Анатоль Филатр был полон решимости сам открыть дверь, чтобы торжественно заявить Пилату: «Завтра я с вами расплачусь, месье Пилат…» Он повторял эту фразу, которая вертелась во рту как леденец.
Осталось несколько шагов до двери Пилата. Но почему в конторе не горит свет. Почему металлические жалюзи опущены? Сын неба забеспокоился и быстро подошел к входной двери, остановившись, он неуверенным жестом приподнял свою засаленную фетровую шляпу. На дверях похоронного бюро висело объявление в двойной траурной рамке:
«Закрыто в связи с кончиной». Пораженный Анатоль Филатр широко открыл глаза и приблизился к объявлению. Он точно прочел: «Закрыто в связи с кончиной». Траурные буквы резко выделялись на белой бумаге: «Закрыто в связи с кончиной».
Анатоль Филатр забежал к консьержу.
— Какая кончина? — закричал он, — Кто умер?
И из темноты коридора раздался торжественный голос:
— Месье Пилат. Эмболия.
Весь мир закружился вокруг этой новости. Умер тот, кто был напарником смерти. Умер тот, кто жил, эксплуатируя смерть. Сам Пилат стал клиентом. Сын неба стоял как вкопанный перед домом Пилата несколько минут.
Затем, удивленный консьерж увидел, как Анатоль Филатр, почесывая затылок, медленным шагом пересек улицу и подошел к конторе ритуальных услуг месье Муйя, витрины которой были украшены различными фотографиями.
Анатоль Филатр отворил дверь и направился к мужчине в черном костюме, который сидел за столом, покрытым зеленым сукном.
— Месье, — сказал он, — я брат Филатра — старшего, основателя «Задумчивой телки». У меня есть предложение, от которого мы можем иметь обоюдную выгоду. Дело вот в чем…