Я оглядывался по сторонам, но не так, как делал это до войны. Сейчас передо мной стояли конкретные цели и остро ощущалось нахождение на чужой территории, на чужой земле. Первым делом требовалось замаскироваться под своего и перестать выделяться из толпы.
Найти лавку с имеющейся в продаже простой и в то же время добротной одеждой горожанина не составило труда. Стандартная планировка города, естественно, была мне знакома. Как-то так повелось, что расположение основных кварталов, лавок, улиц в наших городах исходило из определенной общепринятой культуры.
Владелец лавки был не сильно рад видеть оборванца, едва вышедшего из тюрьмы, обоснованно сомневаясь в моей платежеспособности. Я и сам на его месте отреагировал бы так же, увидев сейчас себя со стороны.
Привычную мне одежду отняли при «оформлении» в тюрьму. То, что было на теле все это время, не отличалось ни удобством, ни качеством, и местами появившиеся дыры создавали неприятную вентиляцию, от которой нестерпимо хотелось избавиться. Недельная щетина (в этом я себе немало льстил, так как еще не успел обзавестись этим атрибутом взросления мужчины в той мере, чтобы щетину вообще считать таковой), как и отросшие волосы, так же не добавляли моему образу благонадежности.
Тяжело звякнувший кошель убедил продавца в имеющейся покупательной способности, но от неприязни не избавил. Впрочем, скрытое недовольство горожанина не имело сейчас никакого значения и воспринималось с легкой улыбкой. Приобретя кожаные штаны по сезону, серую сорочку и куртку в дополнение, я вовсе перестал думать, как на меня смотрит этот человек и что он там бурчит себе под нос. Особенно порадовало нижнее белье и носки, мои ноги были изрядно натерты тем, что даже с большим трудом язык не поворачивался назвать обувью.
Сапожник неприязни не проявил, но разговор поддержать отказался. Старый мастер быстро подобрал самые дешевые из приличных сапоги и сразу спровадил из лавки, судя по тихому ворчанию, я ему мешал.
И только цирюльник оказался словоохотливым малым.
– Ваша милость совершенно не следит за волосами! – причитал щегольского вида молодой мужчина с примечательными усами с хитро закрученными кончиками.
По сравнению со мной он был всячески ухожен, ухожен настолько, насколько, вероятно, позволяли средства. На мой взгляд даже излишне, но сейчас, в этой ситуации, я вряд ли имею право высказываться о внешнем виде кого-либо.
– Это поправимый недостаток, – дипломатично ответил я.
– Ох! Совершенно невозможно стричь вас без предварительного мытья! Ваша милость совершенно себя запустили!
– Отдаю себя в ваши руки, мастер, – только и улыбнулся я.
– Мудрое решение! Все будет сделано в самом надлежащем виде, не стыдно и в кор… – заминку я отменил, отлично понимая, что цирюльник хотел сказать. – Во дворе генерал-губернатора показаться!
И, пока мужчина приводил мое лицо в благопристойный вид, оставляя легкие юные усики, так как после внимательного осмотра подбородка было решено, что это придает мне шарма, мы переключились на болтовню о городских делах. К радости, очень быстро получилось перевести разговор на интересующую тему.
– Вот так, ваша милость! Все бы неплохо, но цены на продукты совершенно людоедские! – причитал цирюльник, от возмущения размахивая руками, но благо в отдалении от моего лица.
– А что не так с поставками продовольствия? Долина Лайса рядом, да и земли Эрриса давали хорошие урожаи, насколько я помню, – с неуверенностью ответил я, но, кажется, этого не заметили.
– Ох! Вы не в курсе?! Еще в том году посевы под Лайсом поразила болезнь, но урожай удалось спасти. А вот этим летом все совсем страшно прошло. Культуры померли, не успев взойти! Крестьяне разорены, в города продовольствие не поступает. В наших землях болезнь хоть и побила поля, но не так сильно, но в долине Лайса это просто повальная эпидемия!
Сразу после войны, значит. Эти сведения наводят на определенные мысли, но делать выводы еще рано.
– А что на это империя? – решил уточнить я.
– Ваша милость! – пугливо вздрогнул цирюльник, оглядываясь, и продолжил уже тише: – Не задавайте таких вопросов, прошу вас… Но поставки есть, однако цены взвинтили просто грабительские. А как быть?
Везут товары издалека, преодолевая горные хребты, как же без этого?
– И какой род занялся столь важным и благородным делом?
Цирюльник задумался, пытаясь вспомнить.
– Я не скажу точно, еще не разобрался в разнообразии вэллийских родов и кланов. Но если я правильно помню, род Атарис, ваша милость.