Грязные худые ладони царевны легли брату на лоб.
- Закрой глаза, - попросила она, - и вспоминай все, что было.
Ульпак поморщился, далеко не обо всем, что с ним происходило в последние месяцы, он хотел поведать сестре. Но его сознание уже гасло, словно купаясь в мягких волнах нежности, исходивших от Шкик. "Малышка все сделает правильно", - это была последняя мысль, которая пришла ягуару в голову, прежде чем он погрузился в блаженную полудрему.
Шкик была очень осторожна, она старалась не вглядываться в те обрывки картин, которые, всплывая в сонной памяти брата, причиняли ему боль. Но через час, сидя в углу напротив глубоко спавшего Ульпака, одержимая царевна знала о нем достаточно, чтоб то грустно покачивать головой и вздыхать, то улыбаться. Она и раньше понимала, насколько другим человеком становится ее брат, когда покидает свою бедную Шкик в этих горах и возвращается в мир, где люди так поразительно жестоки друг с другом. Сейчас по ее губам бродила горделивая, не свойственная замарашке улыбка. На земляном полу лежал величайший из вождей рода Ягуаров - кровный брат Сына Солнца, тот, кому суждено объединить под своей властью все тольтекские роды и принять из рук божественного побратима новые, более светлые законы, по которым люди станут жить века и тысячелетия...
Девушка шевельнулась, и от легкого шороха ее босых ног Ульпак мгновенно проснулся. Он не мог расслабиться даже здесь, где ему, казалось, ничто не угрожало.
- Шкик видела? - спросил ягуар, испытующе глядя на сестру, но сам первый не выдержал и опустил глаза.
Царевна кивнула.
- Все?
Снова кивок.
Ягуар замолчал, не зная, как восприняла сестра те страшные картины битв, грабежей и насилий, которые теснились в его голове.
- А его? Видела его?
- Трудно было смотреть глазами Ульпака. - тихо сказала она. - Шкик женщина, а Ульпак мужчина. - сестра помедлила. - Сначала Шкик чуть не задохнулась от ненависти. До сих пот болит голова. - царевна прижала пальцы к вискам. Ненависть мешала Ульпаку видеть Сына Солнца таким, каким его создали бессмертные боги. А потом Ульпак не верил... Ни одному слову. Хотя Сын Солнца и пощадил его. Ульпаку все время казалось, что его обманывают и держат для какой-то цели. Из-за этого Шкик не могла избавиться от чувства угрозы.
- Но потом-то Шкик должна была понять, что Ульпак смотрит на него иначе! - разозлился воин. - Довольно уже и того, что белый атлан получил посвящение рода Ягуаров.
- Ульпак глуп. - сухо отрезала девушка. - Что ему наша кровь? Сколько Сын Солнца будет Ягуаром? Минуту в вечности. Новый шаг к великому и тайному, о чем людям даже не стоит задумываться. - она замерла, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. - А вот Ульпак действительно получил много. Так много, что жизнь - наименьший дар из тех, которые сделал Сын Солнца. Ульпак станет царем. - сестра выдержала торжественную паузу. - И Шкик теперь знает, как ему помочь.
- Как? - ягуар напрягся.
- Хрустальный череп. - тихо сказала блаженная. Все думают, что он навсегда утрачен. Даже легенды о нем забыли так давно, что ни Тулума, ни Ар Мор, ни Атлан еще не было на земле. Но в Туудуме помнят... Поэтому знает и Шкик. Сюда иногда долетают обрывки мыслей и снов тех, кого называют "духами Туудума". Шкик не может выразить, кто они. Но от них исходят образы...
Она снова закрыла глаза и откинулась к стене. Ульпак присел рядом и подложил под спину сестре свернутую шкуру ламы. Девушка благодарно кивнула.
- Образы очень смутные и порождены они не людьми, но среди них я видела хрустальный череп. В нем заключена сила. Поэтому древние и поместили такой предмет на "своей земле". Шкик раньше не знала, где. Теперь знает - это Дом Змей. Ульпак должен его оттуда взять.
Ягуар свистнул.
- Ульпак, конечно, видел, как идет, наступая на гадов, но сон есть сон. - он махнул рукой в воздухе. - Наяву пусть Шкик режет брата, но Ульпак туда не пойдет.
- Пойдет. - спокойно возразила девушка. - Пойдет, если поймет, что при помощи этой штуки Шкик сможет помочь ему повязать голову царской повязкой.
- Да, но Шкик даже не знает, что там за сила! - возразил тольтек. - Раз о ней помнят в Туудуме. - Ведь Шкик не знает, как ее вызвать и как ею управлять!
Сестра кивнула.
- Не знает, но узнает, как только череп окажется здесь, и можно будет заглянуть в его глубину. - Ульпак забывает, кто такая Шкик. - она вскинула голову. - И кто он сам.
Ее брат сидел, скрестив ноги и горестно опустив голову.
- Ульпак не может. - тихо простонал он, - Ульпак не знает, что с ним. Ему то хочется разорвать дядю на куски и скормить собакам, то становится страшно.
- Ульпака слишком долго держали на привязи, - сказала девушка, - как обезьяну в саду. Если б его, как Шкик, выгнали в горы умирать...
- Не правда! - взорвался ягуар. - Ульпак уже десять лет не откладывает походного копья. Ульпака никто не может держать, как обезьяну! Ульпак...- он задохнулся от негодования.
Девушка скользнула к нему и обвила его шею руками.
- Не надо. - тихо сказала она брату в самое ухо. - Шкик знает, что Ульпак доблестный воин. Завтра он пойдет туда, куда указали боги. А сейчас пусть не думает об этом.
"Шкик права", - усмехнулся ягуар и крепко прижал хрупкое тело сестры к себе.
4
Утро в горах, легкое, как облачко на вершине, растаяло серым туманом, оставив на камнях жалкого обиталища Шкик крупные капли росы. Ульпак проснулся от холода. Его зубы выбивали крупную дробь. Царевна спала, свернувшись в клубок и спрятав ноги под шкуру. Ягуар накрыл ее плечи тяжелой рукой, и она съежилась под его защитой, как маленький птенец кецаля с мокрым от росы оперением.
Тольтек встал, осторожно сняв с себя крошечные ладони сестры. Девушка не проснулась, просто неуютно заворочалась, зарываясь в солому. Перешагнув через ее скрюченное тело, Ульпак направился к выходу. Он знал, куда ехать.
Недовольный холодной погодой Бэс стоял на улице, обрывая пыльные листья с деревьев. Хотя ягуар не привязывал его, конь не убегал. Его удерживал не страх, а то чувство власти, исходившее от нового хозяина. Жеребец раз и навсегда признал его.
Ульпак легко вскочил на спину Бэса и, ударив босыми пятками в бока, пустил его вдоль гряды невысоких серых камней, уходивших на северо-запад. Через два - три дня он рассчитывал оказаться в окрестностях Дома Змей, который находился в одной из теснин между Тулумскими горами.