Куда деться от снов и призраков прошлого, которые приходят к тебе незваными гостями? Эрих Мария Ремарк, "Земля обетованная"
Уснуть мне не составило никакого труда, и уже спустя минуты три я отправился в широко распахнутые двери царства Морфея. Мне снился очень странный, но знакомый сон. Я опять видел всю свою жизнь в картинках, но если в прошлый раз мне показывали всё до того момента где я оказался в покоях Урана, то сейчас плёнка воспоминаний остановилась на моменте вечера в прошлой параллели перед тем как уснуть на сто лет. Картинка замерла у меня перед лицом, и я смог рассмотреть её во всех точностях. На плёнке был изображён я спящий на компьютере, настольная лампа периодически мигала и следила за движением пыли. Окно, на половину завешанное шторой, впускало в комнату ночную атмосферу. Послышался звук капли, ударявшейся об пол полу мрачной комнаты. Я отчаянно стал искать место исходящего звука, нутром чуя, что это что-то важное. Ещё раз, посмотрев на себя спящего, в глаза кинулось небольшое пятно под лицом. О Боги, это кровь! Но, к сожалению, я был только зрителем этого спектакля памяти. Лёгкий скрип двери и в комнату входит Создатель. Потом всё как в ускоренной съёмке и только когда я спал столетним сном, воспоминания потекли с нормальной скоростью. -Мгла в курсе. - Хаос даже не обернулся к Джеку, продолжая гладить меня спящего по голове. -Он тоже. - В манере отца ответил дворецкий. - Что вы намерены делать? -Ближайшие лет сто она нас не потревожит. А, значит, мы обойдёмся без качания прав на мальчика. -Но вы ведь не сможете прятать сына вечно, если учесть, что ему присвоено при рождении бессмертие. -Пока есть время подумать, но он останется со мной, пусть эта настырная женщина Анну берёт на попечение. -Вы правы, господин. Время есть, но его немного....
Не знаю что произошло, но как из-за резкого толчка меня выкинуло из сна. Судя по всему, я проснулся, но причина, по которой это произошло, я не знаю. Дверь спальни была приоткрыта, и из коридора слышалось пререкание и споры. Я решил прислушаться к голосам. -Не трать попросту время! Ты же знаешь что ********** **т! Из-за того, что тон говорящих то поднимался, то опускался, некоторые слова не доходили до моих ушей. -Оно есть! И я найду ********ие! Он будет ****! И мне плевать на твои предрассудки! -Твой сын у******! Ему не ****** ни как! Мне было очень интересно, что они имеют в виду, ведь речь шла непосредственно про меня. Но, не смотря на мои желания, организм срочно требовал сна, причём спокойного и без странных эпизодов жизни, прошлой параллели.
А я зову тебя во сне, К тебе протягиваю руки, Но как к невидимой стене Лишь прикасаюсь... Что за мука
Быть от тебя за тыщи вёрст, В других краях, в другом пространстве... Я знаю - мы построим мост Через преграды и мытарства.
Мы Небом венчаны с тобой И предназначены друг другу. И мы прорвёмся, мой родной! Из заколдованного круга
Найдётся выход - верю я, С тобой мы всё преодолеем. Любовь далёкая моя, Меня ты делаешь сильнее...
Опять зову тебя во сне, А ты спешишь ко мне, любимый, И бьёшь по проклятой стене - Той, что казалась нерушимой.
И вот, не выдержав, стена Как домик карточный упала. Мне снилось - рухнула она Всего от одного удара.
А значит - будем мы вдвоём, Любовь разрушит все преграды. Я знаю - сбудется мой сон, И счастье станет нам наградой.
Не знаю, почему мне вдруг вспомнился этот стих, но под его слова я уснул. Аннабет. Как же я по ней соскучился, как же я хочу её обнять и поцеловать. Её прекрасный образ всплыл в сознании и долго не хотел оттуда уходить. Серые, словно грозовые тучи, глаза, светлые как пшеница волосы и такая родная улыбка. Я невольно вспомнил её образ в кепке Янки, на Губернаторском острове*, когда мы боролись за корону Птолемея. Даже тогда, когда была вся мокрая и в грязи, она выглядела неотразимо. Потом её образ стал медленно исчезать, и я стал хвататься за таяющие черты любимой, как за чем-то жизненно необходимое.
Заплутал не знаю где, чудо чудное глядел, По холодной по воде, в грязном рубище Через реку, через миг брёл, как посуху, старик, То ли в прошлом его лик, то ли в будущем.
Позамёрзшая межа, а метели всё кружат, Я глазами провожал, слышал сердца стук. Одинока и горба не моя ли шла судьба, Эх, спросить бы, да губа онемела вдруг.
Полем, полем, полем, Белым, белым полем дым, Волос был чернее смоли, Стал седым.
А старик всё шёл, как сон, по пороше босиком, То ли вдаль за горизонт, а то ли в глубь земли. И темнела высота, и снежинки, петь устав, На его ложились стан да не таяли.
Вдруг в звенящей тишине обернулся он ко мне, И мурашки по спине ледяной волной. На меня смотрел и спал, старче, кто ты, - закричал, А старик захохотал, сгинув с глаз долой.