— Нет! — сразу воскликнул моряк. — Неприятель превосходит нас не только в линейных кораблях, но и галерах. Если не случится шторм, то атака русской эскадры захлебнётся.
Я и сам это понимаю. Погода стоит замечательная. Для пляжного отдыха, а не для боевых действий. Море спокойное, солнце светит, не предвидится даже дождей. Значит, придётся бить турка на земле. Чего мне очень не хочется. Османы грамотно используют холмистый рельеф в районе перешейка, отделяющего Керченский полуостров от остального Крыма. Несмотря на то, что крепость держится, мы не можем ей помочь. Гарнизон Керчи способен ударить в нужный момент, но и здесь басурмане удивили, выстроив грамотные фортификации. Чувствуется рука французских инженеров. По идее, сами османы могут сесть в осаду, заставляя нас терять людей в штурмах. Пушек у них хватает, море под контролем, а обходной манёвр русской армии невозможен. Хуже всего, что десант в любой момент может эвакуироваться на корабли и уйти.
Думаю, Хуссейн-паша всё это прекрасно понимает и будет биться до конца. Он сам отдал нам преимущество, рассредоточив силы. Однако надо признать и ущерб, нанесённый России. Помимо потерь личного состава и кораблей, мы лишились уничтоженных городов с портами. Поняв, что проиграл, капудан-паша занялся уничтожением инфраструктуры. И он постарается нанести нам ещё больше урона. Иначе по возвращении домой можно лишиться головы.
— Сколько надо времени, чтобы собрать все наличные войска? — снова перевожу взгляд на хмурого Морткина.
— Десять дней. Заодно подвезут тяжёлую артиллерию и необходимые запасы пороха, — сразу ответил Фёдор.
— Хорошо. Готовься к штурму. Мы не имеем права выпустить столь мощную армию басурман. Их полки нового строя должны полечь под Керчью, чего бы это нам ни стоило.
Сука! Отдаю приказ, а внутри меня звенящая пустота. Из-за моих просчётов вскоре погибнут тысячи русских людей и страна фактически лишится достижений последних двух лет. Речь о Крыме и частично Дикой степи, конечно. Основная часть моих проектов будет развиваться своим чередом. Только от этого не легче.
Глава 3
— Давай! Наподдай! — чуть ли не кричала Наталья, вызывая улыбки нашего семейства.
Неугомонная сестрица в своём репертуаре. Ещё и племянников с племянницами сбивает с панталыку. Прямо футбольные фанаты на трибуне. Шучу, но царевнам так себя вести невместно.
Хотя шум, стоящий над стадионом, скрывает любые звуки, да и народ следит за происходящим на поле. Вернее, на ледяных дорожках вокруг него, где проходят финальные забеги конькобежцев. Удивительно, но при организации Зимних игр я делал ставку на лыжи. Мне казалось, именно этот вид спорта покорит сердца зрителей. Однако народ сделал выбор в сторону коньков. Понятно, что речь идёт о горожанах и чистой публике. Рабочие и солдаты предпочитают именно лыжи.
Что нравится крестьянам, я не узнавал, но и мужики бывают разные. Есть среди них и весьма состоятельные товарищи, разбогатевшие на торговле с городом или армейских поставках. А в совхозах на юге дома с голландской печью и хозяйства, где есть конь, две коровы и десятки кур с гусями скорее норма, чем исключение.
Кстати, на фронтире жители отдают предпочтение биатлону, а летом ориентированию. Ага, сам не ожидал такой популярности, когда предложил бойцам Первого легиона разнообразить тренировки. Новинки моментально ушли в народ, пришлось даже утверждать правила и проводить полноценные соревнования. Зарница у нас со стрельбой, что вызвано спецификой региона. Только юнцы носятся по пересечённой местности с луками, а люди постарше — с ружьями.
Ещё на юге не прижились кулачные бои, так как популярна борьба. Ведь всё идёт от армии, где я культивирую именно это единоборство. Понятно, что есть условное боевое самбо, но оно изучается разведчиками и создающимся спецназом. Обычные бойцы и присоединившиеся к ним жители предпочитают бороться. С учётом того, что в Воронеже проходит сельскохозяйственная ярмарка, куда стекается народ с разных земель, то к забаве сразу присоединились башкиры, казаки, ногайцы и персы. Я только рад. Пусть занимаются спортом, меньше бухают и не калечат друг друга.
В разумной милитаризации общества нет ничего плохого. У нас никому в голову не придёт запрещать простому человеку, даже крепостному, владеть оружием. Это неплохой сдерживающий фактор для помещиков, слишком вольно трактующих закон о крепостном праве.