— Ты всё? — спросил он у сына. Тот кивнул, Антунес собрал последние бумажки, второпях засунул в ежедневник. Поднялся на ноги, пыхтя, протянул Гилье руку, прохрипел: — Идем?
— Идем.
В дверях отец и сын сказали мне «До свидания», и, глядя, как они огибают фонтан и удаляются к воротам, я облегченно перевела дух. После признания Гилье возникло долгожданное чувство, что какая-никакая зацепка появилась: Гилье действительно развитый не по годам, гиперчувствительный ребенок с безудержным воображением, поэтому он воспринимает расставание с мамой так, словно она его покинула. Душевная боль заставила его искать спасение в волшебстве и сверхспособностях Мэри Поппинс: так он надеется наколдовать возвращение мамы.
Ночное недержание мочи — очень характерный симптом. Гилье говорит, что писается в постели не во сне, а потому что не хочет видеть, как страдает папа, но в действительности все иначе. Скорее всего, недержание случается во сне, а когда он рисует отца, плачущего перед компьютером, то лишь изображает то, что ему все время снится.
Стоя в дверях, я уставилась на широкую спину его отца.
— Похоже, нам с вами пора поговорить о Гилье, сеньор Антунес, — пробормотала я в холодном вечернем воздухе. А еще мысленно напомнила себе, что, когда Соня выйдет на работу, надо к ней зайти и рассказать про Назию и прочее семейство. Возможно, Соня знает о них побольше.
Я выждала несколько секунд, наслаждаясь странно-теплым ветерком, гонявшим сухие листья в саду. Потом вернулась в дом. Когда уже собиралась прикрыть дверь кабинета, заметила: под креслом в приемной, между задними ножками и плинтусом, что-то белеет. Половинка страницы, вырванной из ежедневника.
Я подошла к креслу, отодвинула его, достала листок. Мятый, грязноватый.
Ушла с листком в кабинет, села за стол, разгладила бумажку. Ничего особенного. Какой-то список — наверно, неотложных дел. Прочла его, бубня под нос, и не смогла сдержать улыбку. Заботы мужчины, оставшегося на хозяйстве в одиночку, — только и всего.
23 октября, вторник
1 —Починить ручку (дверь гостиной)
2 — Автосервис. Проверить подвеску
3 — Стельки для бутс!!! и вторая пара для Хайме
4 — Разморозить горошек и курицу. А лучше лазанью
5 — Перерегистрироваться на бирже (во вторник)
6 — Магазин (тростниковый сахар, кондиционер для белья и нераф. олив, масло)
В списке было еще несколько заметок на память, но я не стала дочитывать. Обратив внимание на дату, подумала, что Мануэлю Антунесу этот список уже вряд ли понадобится, хотела было выкинуть его в корзину, но замерла — остолбенела, держа на весу бумажку.
Казалось, время остановилось. По спине пополз холодок.
«Не может быть», — думала я, а холод распространялся снизу вверх, со спины на затылок, до самой макушки. Несколько секунд я простояла истуканом. В кабинете было слышно только тиканье часов, в него вплетался стук моего сердца. Еще через несколько секунд я распрямилась, положила листок обратно на стол. Выдвинула ящик с личными делами пациентов. Достала дело Гилье, выложила рядом с листком.
— Как бы мне хотелось ошибаться, — услышала собственный голос, прервавший тишину. — Ну пожалуйста.
Раскрыла папку, нашла под рисунками ксерокопию письма, которое Гилье прислала мама. С тяжелым сердцем взяла, закрыла папку, положила копию сверху. Сличила листки, и все сомнения отпали: одна и та же рука.
Один и тот же автор.
Гилье
В середине августа мама, папа и я поехали в Лондон, это столица Англии, потому что там говорят на английском и всегда идет дождь, а еще потому что там живет Мэри Поппинс, когда у нее есть работа. Я никогда не летал на самолете, а мама много кого знает, потому что она стюардесса, и мне разрешили посидеть рядом с пилотом, он с рыжими усами и смеется, как пират, потому что он австралиец, это как англичанин, только лететь намного дальше.
У папы было плохое настроение и, наверно, грустное. Мы должны были лететь назад домой без мамы, потому что она ехала работать в Дубай, и они все время спорили, и папа говорил «нет», а мама говорила «да», папа говорил «не хочу», а мама говорила «а я хочу», и так все время, с весны, поэтому у мамы было много чемоданов, а у нас только спортивная сумка, очень маленькая, мы ее положили в шкаф на потолке самолета.