Молодой человек взял гостя за руку, отвел его к костру, склонился, чтобы раздуть жар, попросил его с товарищем сесть возле огня, а другие пастухи, отчаянно зевая, подходили приветствовать пришедших. При свете вновь вспыхнувших языков пламени они, из вежливости, решили выпить вместе с ними. Пейре Маури пустил по кругу пастушескую кружку, куда налил вино из своей фляги. Раймонд Белибаст, с измученным усталостью лицом, пил большими глотками. Его товарищ вытащил из своей котомки пустую кружку и протянул ее к фляге, чтобы налить вина. Пейре Маури не нуждался больше в другом объяснении: этот человек, которого он еще не знал, был добрым христианином. Но он молчал.
Немного позже, когда братья Марти, Жоан Маулен и другие пошли спать, Пейре разложил у потрескивающего костра всё, что у него было из провизии, и даже отрезал кусок ягнятины и положил его печься в жар. Как он и ожидал, Раймонд Белибаст рьяно набросился на еду, жуя мясо и сыр с аппетитом уставшего человека, а его товарищ съел только немного хлеба. Пейре молча наблюдал за ним. Это был молодой человек, с живыми жестами, красивыми белыми руками, крупным лицом, настолько гладким, что оно блестело в свете пламени. Прожевав хлеб, он поднял голову и посмотрел молодому человеку прямо в глаза, очень ясным и проницательным взглядом.
Тогда заговорил Раймонд Белибаст, тихим и невыразительным голосом.
— Мы идем из Лиму, — сказал он. — Сегодня ночью, как можно скорее, мы должны попасть в Кубьер. Время поджимает. Пейре, мы очень нуждаемся в тебе. Можешь ли ты проводить нас? Кроме тебя никто не знает кратчайших дорог и тайных тропок, где нас никто не встретит. Время поджимает, Пейре…
Теперь Пейре понял, что не только усталость, но и тревога оставила свой след на худом лице Раймонда Белибаста. В нескольких словах брат Берната прошептал ему, что товарищ, которого он провожает, пренебрегая опасностью, — это добрый человек Фелип из Кустауссы. Что в семье Белибастов случилась трагедия, которая касается его старшего брата, Гийома. Что он должен быстро, очень быстро привести к нему доброго человека. Пейре почувствовал, как мрачная тяжесть сдавила ему грудь. Тогда он порывисто поднялся, устремил на доброго человека беспокойный взгляд, встал перед ним на колени и поклонился, а потом спросил его срывающимся голосом, правда ли, что Гийом Белибаст при смерти.
— Нет, — ответил добрый человек Фелип тихим, но чистым голосом. — Наоборот, это он отнял жизнь у другого. Он убил пастуха архиепископа Нарбонны. Если Богу так будет угодно, Орден святой Церкви позаботится о безопасности его тела и Спасении его души. Я сам займусь этим.
Пейре никогда не мог забыть того безумного ночного путешествия конца лета. Это была темная, почти безлунная ночь, когда только его инстинкт, умение бродить по лесам и пасти овец под звездами, а также прекрасное знание местности позволило ему проложить самый правильный и кратчайший путь на юг. Сначала надо было обогнуть Арк. Не столкнуться с дозором гарнизона замка, со стражей на укреплениях и у ворот, с загулявшими прохожими со стороны Аркеле. Обойти виселицы на горе Справедливости. Пересечь Риалсессе и все ее притоки, и подняться со стороны Рабассоле, рискнув пойти через зловещее место Бартес — древнее гнездо колдунов, где никто не показывался даже белым днем. Но Пейре не боялся колдунов. Он шел туда без колебаний, останавливаясь время от времени и поглядывая на созвездия, чтобы проверить себя, принюхаться, прислушаться. Он чувствовал дорогу всеми порами кожи. Всё говорило с ним в этой ночной тьме. Запахи, поднимавшиеся от растений, которых он касался или на которые наступал, запахи, струившиеся с цветущих кустов, упругость и твердость почвы, острота камней, тонкий луч лунного света, бесконечное мерцание звезд в небе, гнездо пары сов, летавших и ухавших у них над головами. Трое молодых людей шли, не говоря ни слова, один за другим, пытаясь увегулировать дыхание в быстром ритме своих шагов, задевая за ветви, скользя на откосах, пробираясь под густым сплетением кустов. Если дорога становилась слишком опасной, Пейре возгласом подавал короткий сигнал; иногда он поглядывал на доброго человека Фелипа, который мужественно боролся с усталостью и головокружением. Много раз тот падал, царапая руки о колючки и раня ноги об острые камни. И каждый раз он шептал:
— Сваятой Дух, помоги мне.
Когда они были уже над самым Кубьер, то рискнули пойти прямиком через открытые пастбища. Теперь идти стало намного легче, хотя тьма была абсолютной, и только слабый свет звезд, отражаясь от земли, поднимался к небу. На этот раз уже Раймонд вел их к загону Белибастов, скрытому меж холмов достаточно далеко от деревни, возле битого тракта. Они прибыли туда, когда ночь уже начала клониться к утру, но еще далеко до рассвета, когда даже слабый отблеск зари не показался на хребтах Пейрепертюзе, а звезды только начали бледнеть. Они шли несколько часов. Запах отары ударил Пейре прямо в лицо вместе с дыханием ночи, и только потом он услышал тихое сопение спящих животных.