— А наша наука? Разве мы не создаем машины для убийства из стали и плоти?
— Да, но для защиты наших владений, — уступила Та’лаб Вита-37. — Дианические ритуалы приближают нас к истинному потенциалу человечества. В конечном итоге, они уведут нас от жажды разрушения.
— Я надеюсь, что однажды так и случится, — сказала Гелиоса-54. — Но не торопись осуждать наших терранских братьев. В прошлые времена были моменты, когда лучшие ангелы человеческой природы стремились отвратить наш вид от кровавых алтарей войны. Принять Мир.
— Такие моменты случались редко, — отметила Та’лаб Вита-37. — И никогда долго не длились.
Словно подчеркивая ее точку зрения, помещение с изогнутыми стенами в сердце спутника Терры содрогнулось от удара близких взрывов. Из трещин в потолке посыпалась серая пыль. Она заплясала на суспензорных полях, окружавших парящую форму с изогнутым хребтом Гелиосы-54. Фрактальные частицы пыли блестели в актиническом свете, отбрасываемом мягко вращающимися геностанками, встроенными в каменные стены.
Пневмотрубки вдоль шеи Гелиосы-54 пульсировали в такт с ее морозным дыханием, образуя скручивающуюся спираль на ее горле.
— Почему Император стремится уничтожить нас? — спросила Та’лаб Вита-37.
— Император не стремиться уничтожить нас.
Та’лаб Вита-37 вытянула изогнутый, похожий на коготь кончик пальца, зацепив диск ноосферического света из глянцевой черноты командного пульта и подняла его между ними.
Стремительно сужающаяся петля красного света сходилась на их местонахождении — серебристом значке лунного серпа. Ранее безмолвные вокс-каналы захлестнули крики обреченных и умирающих. Безошибочный грохот болтерного огня и визжащие плазменные взрывы создавали оглушительную какофонию бойни.
— Все доступные данные говорят об обратном, — сказала она. — Воины Седьмого и Шестнадцатого Легионов убивают все на своем пути. Наши культы умирают в эти самые мгновения.
Рев нападавших скрипучим гулом скреб по спине. Дикие воинственные вопли людей, рожденных в темноте и выросших на убийствах. Подобные люди не смирятся ни с чем, кроме полного уничтожения любого, кто осмелился пойти против них.
— Император не стремится уничтожить нас, — повторила Гелиоса-54. — Он стремится нас принудить к участию в Его великой работе. Он надеется, не без обоснования, что мы боимся уничтожения больше рабства. Его высокомерие нуждается в нашей науке, наших станках и наших таинствах. Он знает многое, но не знает всего.
— Вот почему вы привели меня сюда? — спросила Та’лаб Вита-37. — И поэтому все еще здесь?
— Да. Если убийцы Императора не найдут меня здесь, они разорвут Луну на части, пока не добьются своего. Они сломают меня, и я буду вынуждена отдать им Магна Матер.
Та’лаб Вита-37 вздрогнула от этой мысли.
— Что вы требуете от меня? — спросила она.
Гелиоса-54 вытянула проворную, иглоподобную руку, чьи кончики пальцев создавали последовательности генов такой ошеломляющей сложности, что, казалось, несомненной их принадлежность какой-нибудь древней богине-созидательнице.
— Покинуть меня, — сказала Гелиоса-54.
— Не понимаю.
Между ними потекли потоки данных. Спирали света несли последовательности генов, маркерные коды и пласты настолько сложной информации, что у Та’лаб Виты-37 перехватило дыхание от концентрации загруженных данных.
— Спустись в Эргодическое хранилище. Разорви соединения с Лунным манифольдом, забери Магна Матер и исчезни. Я не смогу раскрыть то, чего не знаю. Для уничтожения Магна Матер в живых осталось слишком мало верховных жриц, так что ты должна скрыть ее от Императора. Понимаешь?
— Я понимаю, — ответила Та’лаб Вита-37.
Гелиоса-54 увидела, как поникли плечи Та’лаб Виты-37 под бременем ужасного обязательства, которое она на нее возложила.
— А если они, в конце концов, найдут меня?
— Тогда молись, чтобы у того, кто заберет Магна Матер, оказалась более мудрая душа и более возвышенные замыслы, чем у нового повелителя Терры.
Тал’лаб Вита-37 поклонилась, прижав руки к груди.
— Ваше поручение будет исполнено, почтенная матриарх, — сказала она. — Я не подведу вас.