Гелиоса-54 не стала смотреть, как она уходит, уже начав мнемоническое очищение. Она почувствовала грусть, когда ее драгоценные воспоминания сгорали в огнях синаптического стирания. Матриарх любила Та’лаб Виту-37, как дочь, но не могла позволить, чтобы в ее нейронной сети нашелся хоть какой-то след генодевы.
Гелиоса-54 повернулась к пульту управления.
С начала внезапного ошеломительного штурма грубо созданных генетических воинов с Терры прошло едва ли шесть часов.
Каждый фронт на Луне передавал одну и ту же картину поражения.
С тяжелым сердцем из-за страха за будущее Верховная матриарх Луны открыла вокс-канал с широким диапазоном частот.
Она знала, что Император услышит ее.
Она надеялась, что услышат Его воины.
— Отзовите своих волков, — попросила матриарх.
КНИГА 1
ДЕВА
Она — дикая чаща с сокрытыми в ней храмами и сокровищами
1
Перекроенный капитан
Минимальный экипаж
Забойщик
Как воину лучше всего умереть?
На протяжении многих лет он долго думал об этом. Будучи неофитом, он представлял, что смерть придет к нему в страшной войне против каких-нибудь омерзительных ксеноформ, когда он будет биться бок о бок со своими братьями ради благородной и героической цели. О его последних мгновениях в бою будут с благоговением рассказывать воины будущих поколений.
В последующие тысячелетия уроки, полученные из его кончины, будут изучаться в каждой военной академии и станут обязательными к прочтению молодежью этой новой эпохи.
О том кровавом времени будут написаны целые библиотеки.
Но войне безразличны амбициозные мечты юношей.
Ее уроки кровавы и беспристрастны.
Да, герои куются в горниле битвы, а наследие горстки живет в воспоминаниях выживших. Но на каждого героя, чьи деяния затмевают его смерть, приходятся десятки тысяч забытых и никому не известных воинов.
Их отвага остается незапечатленной.
Их истории никогда не рассказываются.
Никона Шарроукин больше не был неофитом, и с тех пор, как Сабик Велунд вытащил его изувеченное тело с Исствана V, он знал, что умрет в темноте, одинокий и забытый.
Подходящая смерть для воина Гвардии Ворона.
Как воину лучше всего умереть?
Через каких-нибудь пару минут он, возможно, узнает.
На охровой сфере Юпитера, заполнившей обзорный экран «Сизифея» мерцали точки света, напоминая сбои ауспика. Но на самом деле это были пылающие оружейные платформы, сбитые со своих орбитальных якорей и притягиваемые на свою погибель гравитацией огромной планеты. На переднем плане пирохимические молнии и пепельные штормы искажали серый эллипс Ганимеда — это сгорали в ярости бомбардировки предателей огромные гидрохранилища спутника.
Жарко и ярко пылала Солнечная война, неумолимо приближаясь от внешних планет к Терре. Магистр войны затягивал свою петлю, но каждая минута, которую лоялисты удерживали изменников от сияния Тронного мира, была победой.
На высокой орбите Юпитера пылали умирающие корабли — освещенные изнутри остовы из почерневшего металла. За ними бушевали атомные грозы — это рвались подобно далеким сверхновым мегатонны убийственных залпов.
Не такие далекие, как хотелось бы Никоне Шарроукину.
В пустоте мчались рои торпед. Макроснаряды освещали космос ослепительными разрывами. Батареи лазеров мерцали коллимированными линиями актинической яркости.
Что-то взорвалось рядом с вентральной осью. Шарроукин понятия не имел, что это могло быть. Боеголовка торпеды? Детонация корабля? Противокорабельная мина?
Триста шестьдесят семь кораблей агрессивно маневрировали в юпитерианской зоне боевых действий. В основном, эскортные корабли и эсминцы. И, по крайней мере, семьдесят кораблей капитального класса. Шарроукин обладал незначительными навыками по координации пустотных боев или управления звездолетом, но после провальной миссии на Леме Два-Двенадцать и опустошительных потерь экипажа «Сизифея», ему пришлось кое-чему научиться.
Из вопящей статики и волн помех, пульсирующих в гололитическом образе пустотной драки, появился вращающийся силуэт.
Огромный и идущий прямо на них.
Мигнув, появились указатели дистанции и идентификационные метки.
— Прямо по курсу остов крейсера типа «Лунный»! — выкрикнул Шарроукин.
— Вижу, — ответил Сабик Велунд, соединенный со сложными системами управления «Сизифея» с помощью нейровспомогательных устройств, созданных Фратером Таматикой. — Маневрирую.