— Он заходит не на нас, — настаивал Велунд.
— Он в идеальной позиции для открытия огня, — сказал Шарроукин.
— Удерживаю курс, — ответил Велунд.
— Трон тебя подери, Сабик Велунд! — выкрикнул Брантан, с грохотом направляясь к железному отцу. На миг Шарроукин подумал, что он собирается вышвырнуть Велунда с поста управления.
Дистанция до цели начала расти.
Шарроукин выдохнул.
— Он удаляется.
— Я же тебе говорил, что «Завет» жаждет прикончить «Гнев Европы».
Обзорный экран залило светом, когда «Завет истины» дал ошеломляющий залп по своей жертве. Два других корабля изменников отрезали путь отступления имперскому космолету, и ему пришлось держаться под этим сильным огнем, сдирающим его щиты.
Торпедные катера и бомбардировочные крылья сблизились с «Гневом Европы», и их залпы волна за волной обрушились на корпус титанического корабля. Вспомогательные двигатели загоняли боеголовки еще глубже в корабль, после чего запалы замедленного действия подрывали их в его жизненно важных участках.
По всей длине корабля прокатилась волна сотрясающих внутренние отсеки взрывов, разрывая его изнутри. Из многочисленных ран «Гнева» вырывались клубы огня, ярко пылая чистым кислородом и химическим огнем крови корабля. У Шарроукина от вида гибели великолепного корабля сердца сжало, словно ледяным кулаком. Подобно последнему представителю вымирающего вида, он боролся до конца, но его судьба была предопределена. Радиационный поток гибнущего «Гнева Европы» искажал показания каждого сенсора, но Шарроукин разглядел яростные каскады высокочастотного атомного пламени, пылающего в глубинах его инжинариума.
Это могло означать только одно.
— Корабль в критическом состоянии, — выкрикнул Шарроукин. — Уводи нас, Велунд.
— Отставить! — приказ Брантан! — Сближайся!
— Что? — закричал Шарроукин. — Нет! Ты убьешь нас всех!
Он сделал полшага к Брантану.
— Оставайся на своем посту! — рявкнул чудовищный капитан Железных Рук.
— Велунд, нет! — выкрикнул Шарроукин. — Сближение с этим кораблем — это самоубийство.
— Возвращайся, — приказал Брантан. — Щиты «Завета истины» опущены. Курс на его мостик. Шарроукин, дай мне расчет данных для стрельбы. Сейчас же!
— Велунд, уводи нас отсюда, — взмолился Гвардеец Ворона. — Ради мести он убьет нас всех.
Брантан развернулся, убийственно быстро для такого гиганта. Силовой кулак, снятый с шасси павшего брата Бомбаста, врезался в грудь Шарроукина.
Воин отлетел назад. Развернувшись в воздухе, он приземлился на согнутые ноги и заскользил по палубе. Мышечная память метнула руку к бедру, где в ножнах покоился его гладий с черным лезвием.
Он поднял голову и увидел, что Гаруда сидит на краю стола ауспика, наклонив голову в бок и рассматривая его немигающими глазами.
Ему показалось или птица покачала головой? Шарроукин выдохнул, когда Гаруда взлетел и вернулся на плечо Брантана. Палуба содрогнулась, когда «Сизифей» выстрелил из носового бомбардировочного орудия с минимальной дистанции. Оборонительные системы ближнего действия «Завета истины» не успели среагировать, и залп, способный равнять с землей города, обрушился на командную палубу с опустошительным эффектом.
Линкор типа «Оберон» был чудовищно мощным кораблем, сильно бронированным и ощетинившимся оружейными системами, но без щитов оказался уязвим. Снаряды «Сизифея» проникли глубоко в ядро командного центра, нанося смертельные раны его мозгу. В космос выбросило шлейфы пламени и растущие облака расплавленной стали.
«Сизифей» пролетел через расширяющиеся клубы перегретого пара и потоки обломков. За ним устремился ураган второпях наведенного лазерного огня и разрывных снарядов из антиторпедных пусковых устройств.
Брантан отвернулся от Шарроукина. Гаруда снова сел на его плечо.
— Разворот на обратный курс, — приказал Брантан. — Я хочу прикончить этого ублюдка.
— Он уже вышел из строя, — возразил Шарроукин.
— Я не хочу, чтобы он вышел из строя, — огрызнулся Брантан. — Я хочу, чтобы он подох.
«Сизифей» содрогнулся, когда Велунд положил корабль в крутой разворот на правый борт. Он наклонил нос, чтобы скрыть их курс в ярко пылающем плазменном следе раненного линкора.
— Таматика! — рявкнул Велунд в вокс. — Мне нужно, чтобы эти реакторы выжали больше.
Вокс затрещал очередью раздраженного бинарного кода, прежде чем Таматика ответил с инжинариума.
— Уверяю тебя, железный отец, я делаю все, что в моих силах, чтобы реакторы не перегрузились и не убили нас всех. И все это с помощью всего горстки сервиторов.