В сейфе ничего не осталось, кроме книги, которая, очевидно, не представляла никакой ценности, поскольку похитительница ею пренебрегла. Впрочем, кто знает. Книга была закрыта на замок, и мне пришлось воспользоваться перочинным ножом, чтобы разрезать стягивающий переплет кожаный ремень. Многие страницы книги были заполнены каким-то мистическим мумбо-юмбо, и я даже не смог понять, где там голова, а где ноги. Не исключено, что за консультацией мне придется обратиться к какой-нибудь ведьме.
Теперь, судя по всему, я нашел здесь все, что мог найти, и пора было уходить. Поставив панель на место, я вернулся к компьютеру. На минуту присев за секретер, я скопировал содержимое электронной почты Джен, все голосовые сообщения и клип с изображением воровки. После этого я отключился от её системы, тщательно закрыл входную дверь и направился к своему автомобилю.
Итак, что же мы имеем? А имеем мы следующее: а) пропавшего партнера, б) информацию о ряде дел, которые она вела, не удосужившись мне об этом сообщить, в) таинственную картину, г) клип с изображением неизвестной персоны женского пола, проникнувшей в её жилье, чтобы украсть некие документы, д) исчезнувшую кошку и е) книгу, заполненную магическими письменами, в которых я ни черта не могу понять. Что еще можно к этому добавит? Ах да, у меня есть еще Джастин Вэйр.
Пожалуй, пришло время поболтать немного с этим самым таинственным Джастином.
Глава двенадцатая: Избранник.
Понедельник девятого. 3 часа 07 минут пополудни.
К тому времени, когда я выгреб свое барахло из шкафчика и затолкал в рюкзак, появились Скотт и Тим.
- Ты видел рожу Кейла? - ухмыляясь от уха до уха спросил Скотт.
- А ты видел физиономию директрисы? - ответил я вопросом на вопрос.
- О да, - сказал со зловещей улыбкой Тим. - Джентльмены, я объявляю наш последний выпуск шедевром, ибо он пользуется непревзойденным успехом. Итак, каким же образом мы отпразднуем это событие?
- Есть предложение, - сказал я. - Как вы посмотрите на то, чтобы отправиться по домам и начать готовить очередной выпуск?
- Эксплуататор, - мрачно заявил Тим.
Да, хорошая рабочая сила в наше время редкость, подумал я и со вздохом спросил:
- Ну и что же вы предлагаете?
Тим и Скотт посмотрели друг на друга и произнесли в унисон:
- Торговый мол.
У нас было несколько часов, которые мы могли посвятить разным безобразиям. Предки вернутся домой не раньше семи. Вообще-то, они у меня помешаны на идее контроля, и постоянно считывают показатели электронного замка, чтобы проверить, пошел ли их отпрыск из школы прямо домой или свалил еще куда-нибудь. Однако Тим нашел способ обойти датчики. Он поставил жучок в спальне родителей, и мы узнали пароль. Теперь я могу перепрограммировать замок так, что он будет показывать именно то время моего возвращения домой, какое требовали предки. Но, в любом случае, мне следует быть дома до того, когда папа и мама вернутся со службы.
Понимая, что нахожусь в меньшинстве, я согласился с их предложением, и между нами тут же возник короткий, но горячий спор, какой центр торговли и развлечений выбрать. Я всегда предпочитаю "Ленокс", поскольку он находится рядом. Тим обожает "Суат пойнт", так как там расположен лучшей магазин электроники. А Скотт любит "Затерянный мир", ибо тот сооружен еще в десятых годах и отличается своей старомодной, стилизованной архитектурой, которой все увлекались в то время. Мы сыграли на пальцах, Скотт победил, и мы сели на поезд подземки, идущий на юг в направлении "Затерянного мира".
Лично я считаю, что тот парень, который проектировал это заведение, прочитал слишком много романов Эдгара Райса Берроуза1. Выйдя и поезда на станция "Затерянный мир", вы оказывались как бы внутри полуразрушенной пирамиды ацтеков. Я в принципе не имею ничего против растрескавшихся каменных плит, с гнездящимися на них бетонными змеями. А свисающие с потолка летучие мыши-вампиры с лампами-глазами мне даже нравятся. Вампиры издают скрипучие звуки и машут кожистыми крыльями. Еще больше нравятся мне небольшие кибер-обезьяны. Обезьяны раскачиваются на лианах, все время оставаясь вне зоны досягаемости. То, что этих роботов нельзя схватить, мне известно не понаслышке. Выбрав момент, когда на станции никого не было, Скотт вскарабкался мне на плечи и... (одним словом, из нашей затеи ничего не вышло). Однако каменные жертвенные алтари, стоящие на станции, представляются мне проявлением дурного вкуса. Я совершенно определенно могу прожить без этих кровавых пятен и ржавых оков.
Мы поднялись на эскалаторе на третий этаж, где Тим и Скотт нырнули в туалет, чтобы влезть в свой хулиганский прикид. Я удовлетворился тем, что на мне было. Первым из туалета возник Тим. На его шее болталось здоровенное золотое распятие, а на майке были изображены два целующихся, обнаженных по пояс мужика. Ну и черт с ним. Кто сказал, что друзья существуют не для того, чтобы вгонять вас в краску в общественных местах? Скотт появился минутой позже. На нем был...
- О, нет... - не выдержал я. - Это несерьезно!
- Неужели недостаточно круто? - с деланным изумлением спросил Скотт.
На майке Скотта было изображено распятие. Подбородок обнаженного и страшно мускулистого Христа украшала козлиная бородка, а в ухе болталась здоровенная серьга. Но больше всего меня поразил его огромный, ну...этот самый.... Этот самый был в состоянии эрекции.
- Не беспокойся, - сказал Скотт, - я и для тебя кое-что припас.
С этими словами он извлек большую клипсу в форме распятия и прикрепил её к мочке моего правого уха. Я громко вздохнул, но снимать украшение не стал. Оставалось надеяться, что мы не встретим здесь знакомых девчонок.
Итак, приняв достойный продвинутых молодых людей вид, мы зашагали по торговым рядам.
Тим, естественно, первым делом направился в лавочку, где торговали всяким шпионским оборудованием. Его предки вот уже несколько лет как развелись, и Тим, играя на их чувстве вины, взимал дань и с папы, и с мамы. Этот пройдоха процветал, имея еженедельный доход, как минимум в пять раз превышающий мою скромную субсидию. Готов поспорить, что его бюджету может позавидовать даже Центральное разведывательное управление.
Зная, что Тим проторчит в своей электронной земле чудес по меньшей мере полчаса, Скотт и я отправились в павильон, известный под названием "Постер пагода". Я отправился к стеллажам с фотографиями обнаженных женщин, а Скотт двинулся в отдел высокого искусства. Радостный вопль Скотта донесся до меня как раз в тот момент, когда я изучал снимок особенно привлекательной, развалившейся в стоге сена девицы, и размышлял, где можно спрятать красотку, чтобы её не нашли родители.
- Что случилось? - спросил я, зарысив к приятелю.
- Я нашел её! - восторженно вопил он. - Я охочусь за ней Бог знает сколько времени!
На картине, вызвавшей восторг Скотта, был изображен один из вариантов Тайной вечери. В общем это была довольно неплохая копия известной картины. Разница с оригиналом состояла лишь в том, что все апостолы трахались друг с другом, а Христос насильно совал длинный французский батон в рот Иуды. Картина называлась "Жри мою плоть".
- Я видел репродукцию картины в художественном альбоме, - пояснил Скотт. - Её написал какой-то ХАЛЭРАНТ. Парень работал в тюряге, когда мотал срок за убийство жены. Жуть, правда?
По моему мнению слово "жуть" было слишком скромной характеристикой этого шедевра. Скотт повторил вслух номер постера и отправился к стойке сделать заказ. Он хотел, чтобы этот образ был запечатлен для него на футболке. Теперь я точно знал, что он будет носить, когда мы в очередной раз ударимся в развлекуху.
Затем мы отправились в музыкальный салон, чтобы послушать новый альбом Джастина Вэйра. Скотт постоянно доводит меня своим тяжелым Христианским роком, но даже и он признает, что Джастин отличается от всех остальных певцов. Вся эта христианская попса - всего лишь куча вонючих жополизов, пытающихся своими завываниями убедить всех нас в том, каким крутым парнем является их Бог. "Какой Он совершенный, какой великолепный!" -гундосят они в бесконечной череде своих песен. Ребята не устают повторять восхваления, как будто Создатель никогда раньше их не слыхивал. А Джастин поет об отношениях между людьми и Богом, что, на мой взгляд, гораздо интереснее. В его песнях можно услышать сомнения, поиск и размышления о том, почему мир именно таков, каков он есть. Иногда, вдрызг разругавшись с предками, я запираюсь в своей комнате, тушу свет и ночь напролет снова и снова слушаю его песни.