О (хмуро): Что-то я не пойму тебя, Степан! Я же пострадавший, и я же, по твоему, виноватый?!
В: Я ещё никого не обвинял. Пока… Но факт остаётся фактом: тех двоих, покушавшихся, вы упустили. Хотя имеете громадный боевой и охотничий опыт. Вот я и пытаюсь разобраться, как же так получилось-то?..
О (ещё более хмуро): Ты вопросы-то задавай, да берега чувствуй! Не с вором, не с прохиндеем каким разговариваешь!
В: А вы, гражданин Муромец, тоже не с лесным пеньком разговор ведёте! И вопросы я задаю не из пустопорожнего любопытства, а в интересах следствия. Как хорошо было бы, ежели бы тех двоих сразу в плен взять, да допросить с пристрастием! Но вы их упустили. Теперь, где мне их по окрестным лесам отыскивать прикажете? А отыскать нужно. Хотя бы для того, чтобы другим неповадно было!
О (грозно): Мне не нравятся твои вопросы!
В: А мне не нравятся ваши ответы!
* * *
Муромец грозно нахмурился и сверкнул взглядом:
- Мне не нравятся твои вопросы! – мрачно пробасил он.
- А мне не нравятся ваши ответы! – дерзко возразил Степан, – И ничего, терплю! Но вы правы: дальше вести опрос смысла нету… Напишите вот тут, внизу листа: «С моих слов записано верно, мною прочитано»… И подпись. Благодарю вас! Завтра вы узнаете имя виновного…
- И кто же? – всё ещё насупясь, уточнил Муромец.
- Завтра! – отрезал рыжий, – Все ответы завтра. Тем более, что отчёт я должóн держать только перед своим государем-батюшкой. Но, так и быть, перед всеми сразу отчитаюсь. Завтра! Прощевайте, гражданин Муромец!
И, не дожидаясь ответа, Степан выскользнул за дверь, полностью игнорируя гневное сопение богатыря.
Глава 8
- Друзья мои! И в очередной раз я призываю вас к примирени-и-ию, – сладким голосом пропел султан, – Мне больно смотреть, как мои дорогие друзья готовятся к истреблению друг друга…
- Далеко ещё до истребления, – мрачно процедила Василиса, – Ещё ответ на ультиматум не получен. Вот, если мерзавец отклонит тот ультиматум, тогда, пожалуй, и начнётся истребление!
- Кстати, до которого часу мы в ультиматуме время для раздумий отпустили? – уточнил Денис Гордеевич, угрюмо наблюдая, как кравчий наполняет очередной кубок красным вином.
- Как обычно, до полудня, – пожал плечами Муромец.
- То есть… ещё четверть часа осталось? – уточнил очевидное Денис Гордеевич, – А ежели он… не успеет?
- Тогда у нас развязаны руки! – раздражённо ответила Василиса, – Пусть только негодяй, хоть на минуту опоздает! Вдвое больше заплатит! Нет! Впятеро!
- И вновь я призываю вас к милосердию! – тонко проговорил султан, – Ибо милосердие – суть человеческая! Звери только милосердия не ведают…
- Милосердие, тоже, знаешь ли, ещё заслужить надобно! – огрызнулась Василиса, – А Кащей, окаянный, того милосердия достоин ли? Большой вопрос!
В углу тронного зала сверкнуло, пространство провалилось само в себя, и из образовавшейся пустоты вышагнули две фигуры.
- Успел… – с непонятным выражением отметил царь, и потянулся к кубку – Все прочь! Я имею в виду, слуги и охрана. Все прочь пошли! Не вашего ума, что здесь происходить будет!
Кравчий, телохранители, стольник с прислугой, все торопливо выскользнули из тронного зала, плотно закрыв дверь за собой.
- Ну? – привстал Муромец, не сводя взгляда с Кащея, – Что надумал?
Кащей, нисколько не смущаясь под острыми взглядами окружающих, прошагал к столу, самолично набулькал в бокал вина, понюхал, довольно кивнул, и вальяжно уселся на свободное кресло.
- Вот он за меня всё скажет! – наконец-то соизволил проговорить он, – Говори, Степан!
- А вот я его… – начал царь.
- Дозвольте объявить, государь-батюшка, что дело раскрыто! – с радостной улыбкой перебил его рыжий, – Как есть раскрыто!
- Какое ещё «дело»? – чуть не поперхнулся Денис Гордеевич.
- Покушение на жизнь вашего величества, конечное дело! – ещё шире заулыбался рыжий, – Ну и на других властителей тоже.
- А ну, пшёл вон! – сдвинул брови царь, – С тобой опосля разговор будет!
- А я бы послушал, – зевнул в потолок Кащей, – Интересные вещи могли бы услышать. Я бы сказал, потрясающие… К тому же, Степан не раз доказывал свою профессиональную компетенцию…
- Чего я доказывал?! – разинул рот рыжий, – Ком-пи… чего?
- Умения свои, – объяснил Кащей.
- А давайте-ка, и в самом деле, послушаем! – скрестил на груди могучие руки Муромец, – Чего-то мы ещё не знаем?..
- Не вижу смысла! – отрезала Василиса, – У нас был военный ультиматум, а не уголовщина всякая!