Одет толстяк был, с точки зрения Степана… странно! Вот, к примеру, Илья – одет по боевому, Василиса – нарядно и празднично, Кащей – по деловому, Денис Гордеевич – по-царски парадно, а этот… и не поймёшь как! Цветасто, богато, но как-то несуразно. Пёстрый шёлковый халат, из под которого торчали белоснежная рубашка поверх жёлтых шаровар, подвязанная красным кушаком… На ногах какие-то шёлковые шлёпанцы, золотистого цвета, с загнутыми носами… На голове намотано что-то вроде длинного полотенца… Голова у него, что ли болит, раз полотенцем подвязали?.. Вроде бы нет, вон улыбается.
Другая культура! – вздохнув, решил про себя Степан, переступая порог, – Другие нравы, другие обычаи…
Перед троном извивались в прихотливом танце две танцовщицы. Степан только взгляд кинул и, запунцовев, тут же отвёл глаза. Нет, ну нельзя же так! У них наряд насквозь просвечивает! Позорище-то какое! Н-да, другая культура… другая! Танцовщицы же, нисколько не смущаясь, продолжали мелко-мелко вилять бёдрами и плавно двигаться друг возле друга, под заунывную мелодию, раздающуюся из угла, где сидело, подогнув ноги, несколько музыкантов. И нет бы, хоть одна балалайка или гармошка! Всё какие-то дудки да маленькие барабанчики…
- И милость богов, да ляжет на ваши плечи, дорогие гости, красивой бахромо-о-ой! – продолжал тонким голосом неутомимый толстяк, – И да будет у вас каждый день сладок, словно рахат-луку… Э-э-э? А это кто, мне незнакомый, с волосами и бородой цвета золота? Тоже царских кровей? Э?..
- Это он про меня! – догадался рыжий, и склонился в глубоком поклоне, – Позволь и мне приветствовать тебя, великий султан Махмуд ибн Максуд аль Фаттах! Нет, я не царских кровей, я простой холоп царя Дениса Гордеевича. А, впрочем, полагаю, вы и без того знаете кто я и зачем мы к вам явились.
- Э? – искренне удивился толстяк, – Зачем так говори-и-ишь? Откуда бы мне про тебя знать? Э?..
- Всё просто, – вздохнул Степан, – вы ещё нас не видели, а уже заговорили по-русски. Помните, вы спросили: «Кто там хулиганничает?». По-русски спросили, хотя нас не видели. Значит, знали, что мы придём. И, даже, знали кто придёт, зачем придёт, в каком составе придёт.
- Хм… – улыбка сползла с лица толстяка, – Пыриятно поговорить с умным человеком…
- Интересно! – отметил про себя Степан, – Раньше он говорил по-русски исключительно чисто, разве только иногда растягивал гласные в конце предложения, а теперь впервые ошибся! «Пыриятно», вместо «приятно». Это от растерянности, что ли? Надо запомнить!..
- А ведь и верно! – нахмурилась Василиса, – Получается, ты заранее знал о нашем визите! Вот только интересно, откуда бы?..
- Как у вас говорится: «птичка на хвосте принесла-а-а»! – слабо улыбнулся толстяк.
- А птичка – это почтовый голубь, – понятливо покивал Степан, – Ну, да дело не новое. Все цари друг за другом… это… любопытствуют!
- Хорошо сказа-а-ал! – согласился толстяк, растягивая губы и поблёскивая глазами, – Я именно любопытствую! И ни в коем случае не шпионю! Зачем бы мне?.. Но про тебя, такого умного, я в самом деле почти ничего не знаю. Кто таков?
- Степан, сын Русланов, главный сыскарь сыскного приказу Его Величества Дениса Гордеевича, – опять склонился в поклоне рыжий. А что, спина-то, поди, не переломится?
- Степан ибн Руслан… – задумчиво повторил султан, – А ты, случаем, не сын того Еруслана… как бишь?.. Еруслана ибн Лазоревича, великого богатыря?
- Нет, – улыбнулся Степан, – Отец мой рыжим уродился, оттого и крестили его Русланом. Это имя и означает – рыжий! А я весь в папеньку, тоже рыжий. Ну, Русланович, стало быть!
- Лю-бо-пыт-но!.. – рассеянно заметил султан, – Ну, хорошо, Степан ибн Руслан… А ко мне-то пожаловал заче-е-ем?
- А про то разговор не для лишних ушей! – твёрдо ответил сыскарь.
- Так они же по-русски не понимают, – вроде бы даже удивился Махмуд.
- А кто ж знает?.. – протянул сыскарь, – Вот, было дело, поймал я одного цыгана-конокрада. Так тот тоже лопотал чего-то по своему, делал вид, что нашего не понимает. А как сказал я, чтобы его на кол посадить, так сразу, на чистом русском: «Не имеешь права!.. Ты только сыскарь, а судить тебе не дозволено!.. Судить только царь-батюшка право имеет!..».
Степан огляделся, смутился, покачал головой:
- Нет, так-то я его и не собирался на кол… Просто, припугнул, чтобы разговор завязать, чтобы допрос провести, стало быть…
Султан восхищённо поцокал языком и вдруг сказал: