Она вздрогнула, когда его палец проник внутрь и начал выводить круги, заставляя ее лоно пульсировать.
Нокс расстегнул молнию на ее джинсах и стянул вниз вместе с трусиками.
— Сними, — приказал он, касаясь ее бедра.
Она отпихнула их в сторону, ощущая себя в чувственном дурмане, пока призрачный палец продолжал разжигать огонь.
— Теперь остальное, детка.
Она избавилась от футболки и лифчика, пока огонь внутри нее разгорался все сильнее. Призрачный палец рассеялся, и тогда Нокс поднял ее и жестко опустил на член.
Она простонала ему в рот в изумлении и блаженстве, когда он растянул и наполнил ее. Она настолько была увлечена тем, что он вытворял пальцем, что не заметила, как Нокс высвободил член.
От призрачного пальца она стала такой сверхчувствительной, что было практически болезненно принять Нокса.
— Так лучше. — Пододвинув ее десерт ближе, Нокс зачерпнул немного ложкой. — Открой рот. — Он кормил ее мороженым, посыпанным шоколадом, с нежностью смотря на ее впалые щеки и горло.
Затем он поцеловал ее, скользнув языком в рот, пробуя на вкус ванильное мороженое.
— У тебя вкуснее. — Нокс медленно приподнял ее, стеная, как ее горячее, влажное лоно плотно сжало его ствол, почти причиняя боль. Затем он потянул ее обратно вниз.
— Нам нужно остановиться, — резко сказала она.
Он снова поднял ее так, что в ней осталась только головка его члена. А затем грубо насадил на ствол.
— Нужно ли?
— Официант может прийти.
Нет, не придет, потому что Нокс, с помощью телепатии, приказал ему не беспокоить их. Но Нокс не мог не подразнить ее.
— Ты права, он может вернуться.
Он по-собственнически сжал ее заклейменную грудь, а потом жестко ущипнул.
— Тогда он увидит, как ты сидишь тут, а мой член глубоко внутри тебя.
— Вот и я об этом, — сказала Харпер. Однако ее беспокойство осталось проигнорированным. Он зачерпнул ложкой больше мороженного, но не предложил Харпер, а положил мороженое себе в рот.
Затем Нокс поцеловал ее, и, используя язык, накормил ванилью, прежде чем снова насадил Харпер на член.
Он то кормил Харпер, то проникал в неё членом снова и снова, доводя до безрассудства. Его руки умели убеждать, и знали, как касаться неё, сжимать грудь, зажимать волосы в кулак, обхватывать ее попку. И все это время Нокс ртом пожирал ее губы и шею.
— Я хочу лизать, пробовать и метить каждый дюйм твоего тела, — прорычал он с чисто мужским собственническим блеском в глазах. Снова насадив ее на член, Нокс закусил губу. — Моя.
Харпер так сильно нуждалась в разрядке, что была готова заплакать, но она попыталась перехватить инициативу.
— Нет. — Он пальцами впился в ее бедра, чтобы удержать их неподвижными. — Когда я захочу, чтобы ты меня оттрахала, я тебе скажу.
Ублюдок. Она покачала головой, когда он еще зачерпнул ванили.
— Я больше не хочу.
— Это не для тебя. А для меня. — Он съел мороженое. А потом накрыл ее сосок холодным ртом и жестко втянул. Лоно Харпер сжалось вокруг его члена, и Нокс застонал.
Она попыталась убрать его голову.
— Это жестоко.
У Харпер сердце подкатило к горлу от того, как Нокс лизнул ее сосок, а затем его укусил.
— Ты для меня самое важное в жизни. Знаешь об этом?
Харпер закрыла глаза. Она не очень внимательно слушала, когда он вытворял такие вещи.
Нокс пошевелил членом и резко повторил:
— Ты знаешь об этом?
Открыв глаза, Харпер сглотнула от дикого выражения собственничества на его лице.
— Да.
Он толкнулся в неё, словно вознаграждая за ответ.
— Ты никогда не избавишься от меня. — Он медленно поднял ее с члена, наслаждаясь тем, как ее лоно, словно изголодавшееся, хотело втянуть обратно его ствол. — Ты всегда будешь принадлежать мне. А твое лоно… — Он дернул ее вниз, снова в нее погружаясь. — Это лоно полностью и всецело мое и только мое. Верно?
Разочарованная тем, что так близка и одновременно так далека к краю, Харпер огрызнулась на него.
— Да. И это значит, что твой член только мой. Но если он не выполнит свою работу и не заставит кончить меня, то я его сломаю.
Нокс невольно улыбнулся. Его котенок шипела и огрызалась.
— Да, он твой. — Он провел руками по ее бедрам. — Но если ты хочешь кончить, то тебе придется попотеть. — Он сделал резкое движение бедрами, даря ей быстрый, неглубокий толчок. — Трахни меня, Харпер.
Впиваясь в плечи ногтями, она жестко скакала на нем.