— Увидев тебя впервые, мне стало интересно, нанесла ли ты на губы помаду или это их цвет. — Оттенок был настоящим, также как и у её угольно-черных ресниц.
Приоткрыв рот, Харпер потянулась к его губам. Он хотел вкусить ее, проникнуть и взять. Он так и сделает. Но не сейчас.
Он проследил контур ее губ кончиком языка. Он обожал форму ее губ, обожал их бархатистость и мягкость. Обожал то, как они обхватывали его член.
— Вся моя. — Он поцеловал изгиб ее рта. Втянул верхнюю губу. Прикусил мягкую часть нижней губы, оставляя метку.
Она лизнула место укуса. Нокс в ответ коснулся кончиком языка ее.
— Да ты чокнутый, Торн, — зарычала она.
— Ах, моя киска, вернулась, — сказал он, улыбаясь.
Она собиралась спросить, что он имел в виду, но Торн накрыл ее губы своими. Его язык проник внутрь и переплелся с ее. Он не просто целовал, он ее поглощал. Облизывал, кусал, сосал… скорее владел ее ртом. Нокс зарылся рукой в ее волосы и начал массировать голову.
О Боже, это не должно быть так хорошо, но было. Она почти растаяла на матраце.
— Никакой шелк не сравнится с твоими волосами.
Харпер задрожала от этого глубоко, почти хриплого шепота. Она боролась, чтобы освободить свои запястья, но эти призрачные руки сжали ее еще крепче. Ее лоно пульсировало.
С одной стороны ей нравилось быть удерживаемой, но с другой Харпер сгорала от желания прикоснуться к Ноксу.
— Освободи мои руки. — Он медленно покачал головой, и ледяной палец погладил ее запястье
— Думаю, оставлю их пока там. — Нокс пососал впадинку за ушком, где он оставил метку, которая говорила, что у нее есть анкор, что где-то есть демон, который убьет, чтобы защитить ее. Зная, что ей нравится, он прошептал:
— Никогда не думай, что я не принимаю тебя всю.
От его горячего дыхания, у Харпер волоски на шее встали дыбом.
— Нокс…
— Я всегда буду желать тебя такой, какая ты есть. — Он помассировал внутреннюю часть бедра, заставляя ее складки пульсировать.
Запах ее поднимающегося желания заполнил его легкие, и он зарычал. Его член болезненно дернулся. Ему нужно быть в ней, но ему также нужно вбить кое-что в ее прелестную головку.
— Именно такой, какая есть, — снова повторил он.
Харпер сделала резкий вдох, когда он широко раскрыл ее бедра и прохладный воздух коснулся ее лона. Он лег всем весом, устраивая свой член у складок, пока языком кружил по ее соску.
Она выгнулась к его рту и потерлась клитором об его член, нуждаясь в освобождении. Харпер была влажной и возбужденной, и, кажется, Ноксу нравилось ее игнорировать.
— Сколько раз во время конференций и встреч, я думал лишь о том, что приду домой, прижму к стене и возьму тебя. — Он укусил сбоку ее грудь, освежая поблекшую метку.
— Мы определенно можем сделать это сейчас, — с надеждой в голосе произнесла она.
— Сперва, я хочу исследовать.
Терпение Харпер было почти на исходе, но она знала, что лучше с ним не спорить. В нем достаточно садизма, чтобы отказать ей в оргазме, только потому, что она будет играть не по его правилам.
Его руки были твердыми, но пальцы прикасались с легкостью по ее коже, играя с нервными окончаниями, наполняя эндорфинами.
Когда он касался Харпер, ей всегда казалось, что он старается запомнить каждую линию и изгиб.
Все что ей сейчас оставалась, так это томно вздыхать и стонать, пока он ее ласкал. Облизывал. Целовал. Оставлял легкие укусы, а затем проводил по ним языком, унимая боль.
Затем он прижался ртом к ее лону и из горла Харпер вырвался стон. Он не играл с ней, он доводил ее до оргазма быстро и жестко, заставляя дрожать всем телом и сжигая ее изнутри.
Освободив руки Харпер, Нокс перевернул ее на живот. Он провел языком по линии ее крыльев, зная, какими чувствительными они были.
Харпер извивалась и изгибалась под ним, стеная о большем.
— Я хочу прикрывать тебя. Защищать. Владеть тобой. — Он поставил ее на колени.
— Но никогда не менять тебя. — Он был дома. Ее лоно было таким чувствительным, он толкнулся членом глубже, зарычав от ощущения какой смертельно-горячей и гладкой она была. — Мое самое любимое место.
Харпер приподнялась, удерживая вес на руках
— Трахни меня, — сказала она. Харпер думала, что он хочет, чтобы она умоляла его.
Но нет. Намотав ее волосы на кулак, он дернул ее голову назад и потом одним резким толчков вошел в Харпер, ударяя по точке G своим идеальным большим членом.
Она сжала простыни, двигаясь навстречу каждому движению.
Нокс трахал ее сильнее, зная, что она уже близко, он чувствовал, как она становится еще горячее и плотно сжимает мышцы вокруг его члена.