— Это правда.
— И перестань называть его Ванн Делайн. Ты его уже знаешь. Конечно, ты можешь обратиться по имени.
Он пожал плечами, уставившись на блюдо передо мной, с которым я экспериментировала, крок месье, который я приготовила из помидоров, джема халапеньо и сыра грюйер. Я не могла решить, добавить ли тонко нарезанное прошутто или толстые ломтики перчёного бекона.
— Я не знаю, — признался Эзра. — Я тоже так думал, но теперь Молли идёт на всё, чтобы устроить идеальный поздний завтрак и убедиться, что ты там, и он там… Кажется правильным вернуться к тому времени, когда всё было формальным и незнакомым.
Я рассмеялась над его глупой чрезмерной заботой.
— Ты смешон, ты же знаешь это, верно?
Он кивнул. Он действительно знал это.
— Итак, мне сказать ей, что ты будешь там?
— Давай обменяемся услугами, — предложила я. Судорожно втянув воздух, я отложила нож и положила руки на стойку. — Я хочу всё здесь изменить.
Его брови нахмурились над переносицей.
— Что ты имеешь в виду? Меню?
— Я имею в виду его, как и многое другое.
Я начала рассказывать об изменении меню, оттачивая свою непринуждённую французскую философию, а затем добавила идею позднего завтрака и пару различных предложений о счастливых часах, которые помог мне придумать персонал.
— Ты не хочешь менять меню, ты хочешь перестроить весь ресторан сверху донизу.
Прикусив нижнюю губу, я решила, что честность лучше, чем пускать дым ему в задницу.
— Это место терпит крах, Эзра. Ты же знаешь это. Ты, наверное, знаешь это больше, чем кто-либо другой. Ты нанял меня, чтобы я исправила это для тебя. Я пробыла здесь совсем недолго, но прошло достаточно времени, чтобы понять: то, что мы делаем сейчас, не работает. Ни капельки. Это место нуждается в капитальном ремонте, иначе оно рухнет. И я бы очень, очень хотела, чтобы в мой первый раз в качестве капитана я не была на тонущем корабле.
Он улыбнулся, его глаза вспыхнули благоговейным страхом.
— Я бы тоже хотел этого для тебя.
— Ты подпишешь изменения?
— Ты хочешь многое изменить, Диллон. И эти изменения кажутся дорогими, — возразил он, возвращаясь к скромному, властному бизнес-гению, которым я его знала.
— Но если изменения приведут к увеличению клиентуры, они заплатят за себя сами. Прямо сейчас не меняться — это не вариант. Я не знаю, как долго ты можешь продолжать так разбрасываться деньгами, но если бы я была на твоём месте, и были другие доступные варианты, я бы, по крайней мере, изучила их, — он, казалось, внимательно слушал, поэтому я продолжила: — И этот поздний завтрак не обязательно должен быть постоянным. У нас есть свобода исследовать его, а затем отступить, если по вечерам у нас дела пойдут лучше. Но я провела своё исследование в этой области, Эз, и в этом районе нет высококлассных мест для позднего завтрака или просто завтрака. Но церквей здесь очень много. А это значит, что в воскресенье во время завтрака на улице будет много людей. Это может сработать.
Он уставился на меня.
— Я ненавижу, когда ты называешь меня Эз.
Я улыбнулась, ничего не могла с собой поделать.
— Или это всё может провалиться, — честно ответила я. — Дружеское напоминание о том, что я не знаю, какого чёрта я делаю. Я просто пытаюсь спасти твой ресторан.
— Эй, теперь это и твой ресторан тоже.
Игнорируя его, я добавила:
— Я думаю, Молли могла бы продать это в социальных сетях. Она сможет соткать свою рекламную паутину, как паук-убийца, как она умеет, и мы придадим "Бьянке" новый облик. Более молодой, свежий, более хипстерский образ. И мы поймаем всех. Весь долбаный город.
— Я впечатлён, — сказал он.
Мои внутренности сияли от его похвалы. Я бы никогда не дала ему знать, но его похвала значила для меня целый мир. Так будет всегда.
— Я имею в виду, что у тебя нет реальных цифр или значений. Но ты, кажется, много думала об этом.
Ощущение того, что я произвела на него впечатление, сжалось внутри меня.
— Ты не можешь оставить ресторан таким, какой он есть. Ты должен что-то сделать.
Его рука вернулась к лицу, потирая подбородок.
— Я склонен тебе верить.
— Да, сделай это, — настаивала я. — Если мы не изменим ситуацию или не заработаем денег, мы вернёмся к этому пути. Этому… устаревшему, гериатрическому, печальному пути.
У него вырвался удивлённый смешок, и он покачал головой, глядя на меня.
— Хорошо. Око за око. Позвони Молли. Разберись в этом, — он ткнул в меня пальцем. — Просто не тыкай меня в это носом, когда ты станешь невероятно успешна и заработаешь мне миллионы.
У него уже были миллионы, но я решила, что сейчас не время упоминать об этом. Вместо этого я положила нежную руку на своё сердце и пообещала:
— Никогда.
— Да, да, — сделав шаг назад, он добавил: — Сегодня я работаю в "Лилу". Увидимся в воскресенье. Молли сказала, не приходи раньше десяти.
— Я принесу мимозу.
— Разве тебе не нужно работать позже в тот же день?
Я пожала плечами.
— Я в лучшем состоянии, когда немного навеселе.
Голос отца вернулся.
— Диллон...
— Я шучу, я шучу.
Он бросил на меня свой самый хмурый родительский взгляд, но оставил меня в покое. Он знал меня лучше. Хотя, если Ванн тоже там будет, то, может быть, я всё-таки не шутила.
Блейз вошёл в кухню несколько минут спустя, держа в руках посылку, которую, должно быть, встретил на улице.
— Доброе утро, шеф.
— У нас всё в порядке! — сказала я ему, взволнованная, как никогда.
Он поставил свою посылку на прилавок и вопросительно посмотрел на меня.
— Всё в порядке с чем?
— Меню меняется. Прощай, устаревшая французская еда. Привет, повседневность и шик! Эзра даже согласился на добавление позднего завтрака. Нам с тобой придётся сегодня сесть за компьютер и составить расписание. И поначалу никто не будет счастлив. Это потребует корректировки. Но со временем, я думаю, так будет лучше для всех.
— Серьёзно? — он моргнул, глядя на меня. — Он всё это одобрил?
Я не могла сказать, был ли он взволнован или зол. Правда, он с самого начала не был в восторге от идеи позднего завтрака, но я подумала, что это потому, что он не верил, что Эзра позволит мне сделать это из-за каких-либо негативных чувств, которые он испытывал к этой концепции. Может быть, я неправильно прочитала…
Моя улыбка померкла.
— Всё это. Я собираюсь назначить встречу с его гуру в социальных сетях на следующей неделе, чтобы разработать онлайн-план. Я хочу запустить эту штуку, как открытие совершенно нового ресторана, — я подумала об этом секунду, а затем добавила: — В принципе, я хочу полностью стереть "Бьянку" и начать всё сначала.
На секунду его лицо приняло страдальческое выражение. Замешательство, раскаяние и страх мелькали в чередующихся оттенках. Я начала беспокоиться, что он собирается сказать мне, какая я идиотка и насколько глупа была эта идея. Когда он, наконец, заговорил, слова вырвались у него изо рта в чистом признании.
— У меня есть предложение о работе.
Мое бурлящее возбуждение с визгом остановилось.
— Что?
— Предложение о работе, — объяснил он. — После того, как Эшлин уволилась, я думаю, пошли слухи, что здесь не всё было, эм, хорошо. Не то чтобы кто-то когда-либо верил, что у нас тут был порядок. Но... в любом случае, один из моих приятелей упомянул своему боссу, что я, возможно, что-то ищу, и они позвонили с предложением работы в воскресенье.