- Мне всё нравится.
- Тогда давайте подпишем договор! – облегчённо воскликнула эльфийка и радостно защебетала о том, что всё наладится и будет хорошо.
Когда попыталась тщательно его прочитать, то агент начала торопиться домой, заговариваться от усталости и торопить с подписанием. В итоге поставила свой автограф не глядя, в надежде позже лучше изучить бумаги.
А вот оборотень порадовал, что можно переехать уже сегодня, отвлекая от куратора, и эльфиечка счастливой феей-крёстной, выполнившей свою миссию, выпорхнула за дверь.
- Скоро стемнеет. Я вас провожу до Храма.
Взглянула в окно, за которым разгорался закат:
- Ещё не слишком темно…
Отрицательно качнул головой, вроде как «мужик сказал – мужик сделал!» и другой ответ от меня не рассматривается. Так что пришлось смириться с оборотническим произволом и топать в его компании.
Пожала плечами. Если ему так хочется – пусть идёт.
4 ***
В привычном молчании дошли до Храма Всех Благих. Мне понадобилось минут пятнадцать, чтобы собрать личные вещи в сумку и оставить адрес, по которому переезжаю, для матери-настоятельницы. Надо ли говорить, что когда вышла из здания, оборотень, или как было написано в документах – Борислав Джоратт, был сильно удивлён:
- Это все ваши вещи, Невена?
- Да, - пожала плечами, сжимая ручку небольшого дорожного саквояжа. Большая часть вещей, которыми владела – были на мне: юбка, блуза, бельё и тёплое шерстяное пальто. В сумке лежал сменный комплект белья, ночная рубашка длиной до пят (так здесь называли ночнушку), фартук для работы (ткань на него выпросила лично в храмовой мастерской, где и сшила на местной швейной машинке), юбка и блуза на смену. Всё это было разбавлено новым, недавно купленным платьем, которое еще ни разу не надевала – всё же оно предназначено для более тёплого времени года.
Оборотень забрал у меня саквояж с фразой «ни один приличный оборотень не позволит женщине носить тяжёлое!», и мы пустились в обратный путь.
Ночь. Улица. Фонарь.
Фонарей, кстати, было не особо много и периодически мы оказывались в темноте, которую лишь слегка рассеивал свет из окон домов. Старалась держаться поближе к оборотню, что внушал какую-то надёжность и спокойствие своим внешним видом и габаритами. А ведь и правда – его невозмутимость и бесстрашие дарили расслабленность и уверенность в том, что всё будет хорошо.
Но, похоже, другие существа на этой планете имели своё мнение на этот счёт. Или просто мир совершенно не хотел, чтобы я расслаблялась и получала удовольствие. На нас напали.
Эти несчастные в количестве пяти штук, полагали, что пара, решившая так поздно прогуляться по улицам города, заслуживает их особого внимания. И вот нет, чтобы, прошли мимо, так полезли на свою голову! Шла одна, точно бы сразу лишилась всего своего немногочисленного имущества. А так только - шум, драка, ругань, сдавленные визги, словно кому-то на хвост наступили, непонятные кряхтения… Мне вообще плохо всё видно – Борислав одной рукой к спине своей прижал, а сам к какому-то заборчику притиснулся тылом. Как в ловушке тут стою и ничего не понятно: уже пора кричать или всё, нет необходимости горло напрягать?!
Вообще-то, в городе особо страшного и криминального ничего не происходит. Так, воришки мелкие работают на рынке, снимая дань с зазевавшихся растяп. Мошенничают кто как может в силу своей фантазии. Один раз в газете печатали о попытке ограбления банка, как в вестерне каком-то, но... на этом всё. А тут прям целая банда непонятная на нас напала. Я даже особо испугаться не успела – не видно же ничего, как всё и закончилось.
Оборотень, наконец-то, перестал махать руками и повернулся ко мне, давая возможность хоть что-то в темноте рассмотреть. Он вроде бы цел и никаких страшных расплывающихся пятен крови на одежде не видно. Осмотрела его с ног до головы.
- Ты не пострадала?
- Тебя не задели?
Как-то незаметно друг для друга мы перешли на более близкое и доверительное «ты».
- Всё хорошо, - голос почему-то дрожал, - А кто на нас напал и зачем?
- А-а-а, это…
Борислав замялся, как бы помягче стараясь что-то объяснить, но его прервал топот бегущих ног. О! Стража подоспела!
Оборотень отошёл на пару шагов и передо мной открылась картина уличной битвы, больше похожей на Мамаево побоище. Пятеро нападавших валялись на мостовой с конечностями разной степени поломанности. Хотя, вон тот слева, что подальше лежит, изо всех сил пытается уползти со сломанной ногой.