— Заткнитесь, — приказал Нед с удручающим отсутствием галантности. — В беде? — переспросил он у Неда. — Что вы имеете в виду?
Ему ответил префект полиции, пытаясь выглядеть бесстрастным и скрыть терзающие его противоречивые эмоции.
— Мадам в тюрьме, — заговорил по-английски месье Горон. — Ее обвиняют в убийстве сэра Мориса Лоза.
Во время длительной паузы прохладный ночной ветер шевелил занавески и белые шторы на окнах. Нед, опираясь на локти, уставился на посетителей. Рукава его белой пижамы засучились, демонстрируя белые и исхудавшие за девять дней руки. Ему выбрили голову, как обычно делают в таких случаях. Тонкая марлевая повязка создавала почти нелепый контраст с бледным красивым лицом, голубыми глазами и решительной складкой у рта. Внезапно он засмеялся.
— Это шутка?
— Нет, — заверил его Дермот. — Улики против нее очень веские. А семья Лоз почти ничего не делает, чтобы помочь ей.
— Неудивительно. — Нед откинулся на подушки и начал слезать с кровати.
Следующие моменты запомнились наблюдателям как весьма хаотичные.
На лице Неда появилось прежнее насмешливое выражение. Пошатываясь, но твердо держась рукой за столик у кровати, он, казалось, содрогался от конвульсий, безмолвно хохоча над понятной ему одному шуткой.
— Я считаюсь больным? — продолжал он. — Отлично! Тогда не волнуйте меня зря. Мне нужна моя одежда. Для чего? Разумеется, чтобы пойти в ратушу. Если мне не дадут одежду, я выпрыгну из окна. Ева подтвердила бы, что я слов на ветер не бросаю.
— Мистер Этвуд, — начала сиделка, — мне придется вызвать кого-нибудь, чтобы вас задержали…
— Предупреждаю, милочка, что я выпрыгну, прежде чем ваша ручка притронется к звонку. В данный момент я вижу только шляпу. Ладно, если понадобится, прыгну в ней. — Он обратился к Дермоту и месье Горону: — Я не знаю, что происходило в городе с тех пор, как я отключился. Если хотите, можете рассказать мне по пути в ратушу. В этом деле, джентльмены, одни колесики вращаются внутри других. Вы не понимаете…
— Думаю, что понимаем, — отозвался Дермот. — Миссис Нил рассказала нам о человеке в коричневых перчатках.
— Но держу пари, она не рассказала вам, кто это был. А почему? Потому что она этого не знает.
— А вы знаете? — осведомился месье Горон.
— Конечно, — ответил Нед, после чего префект сорвал с головы шляпу-котелок с явным намерением стукнуть по головному убору кулаком. Нед продолжал покачиваться, держась за столик; его лоб избороздили морщины. — Вероятно, Ева говорила вам, как мы смотрели из окна в кабинет и видели кого-то со стариком? А потом видели его уже мертвым? В том-то вся шутка. Это был…
Глава 17
— Мадам и месье, — позвал судебный следователь месье Вотур, — милости прошу в мой скромный кабинет.
— Спасибо, — буркнула Дженис.
— Вы позволите нам поговорить с Евой? — пыхтя, вымолвила Хелена. — Как бедняжка все это переносит?
— Думаю, не слишком хорошо, — проворчал дядя Бен.
Тоби ничего не сказал — только сунул руки в карманы и покачал головой в мрачном сочувствии.
Ратуша в Ла-Банделетт была высоким узким зданием из желтого камня, обращенным фасадом к парку и находящимся неподалеку от центрального рынка, разумеется, наличествовали башенные часы. Кабинет месье Вотура — большая комната на верхнем этаже — имел два широких окна, одно из которых выходило на север, а другое на запад. Шкафы с картотекой, несколько пыльных юридических книг — судебному следователю полагалось разбираться в юриспруденции — соседствовали с фотографией в рамке какого-то забытого важного лица в мундире Почетного легиона.
Стол месье Вотура стоял таким образом, что следователь сидел спиной к западному окну. К нему было развернуто шаткое деревянное кресло, над которым висела лампа, установленное на некотором расстоянии от стола.
Потом вошедшие заметили еще кое-что, показавшееся им одновременно ребяческим и устрашающим.
Сквозь незанавешенное западное окно внезапно проник слепящий белый луч света, заставив их подпрыгнуть, скользнул, как швабра, по комнате и исчез. Это был луч большого маяка. Человеку, сидящему в кресле свидетеля лицом к столу месье Вотура, безжалостный свет ударял бы в глаза каждые двадцать секунд.
— О, этот несносный маяк! — пробормотал месье Вотур, отмахиваясь от луча рукой. Он указал на стулья у боковой стены, куда не попадал свет. — Пожалуйста, садитесь и устраивайтесь поудобнее.
Следователь сел за стол, повернувшись на вращающемся стуле лицом к посетителям.