— А, — кивком Риддл изображает понимание. — В таком случае, вы очень предусмотрительны и прагматичны. — Она с надеждой кивает в ответ, но он холодно продолжает: — Однако мой предыдущий вопрос остаётся открытым. Почему вы не занимаетесь порученным вам благоустройством?
— У меня было мало времени и…
— У вас было много времени, моя прагматичная Долорес. А уж средств предостаточно.
На этой фразе Люциус вскидывает голову, явно услышав в ней что-то до боли знакомое.
— Я займусь этим немедленно. Я обещаю, что…
— Обещания — это не более чем отговорки. Мне нужен результат.
На Амбридж страшно смотреть. Всё её круглое лицо пошло красными пятнами, на лбу выступил пот, сложенные на животе руки вцепились друг в друга так, что в кожу врезались огромные старомодные перстни.
Гарри же, глядя на неё, получает от этого диалога плохо скрываемое удовольствие. В этот момент он испытывает к Риддлу странные чувства: благодарность пополам с откровенным обожанием.
Амбридж порывается что-то ответить, но тут случайно бросает взгляд на удовлетворённую, мстительную улыбку Гарри, и её ноздри гневно раздуваются, а глаза сужаются. А он, заметив это, старается улыбнуться ещё шире и противнее.
— Госпожа директор, — хмурится Риддл, не дождавшись ответа, и она быстро возвращает взгляд к нему, — мне очень обидно, что приходится обсуждать с вами подобные вещи спустя два года после вашего назначения. Одобряя вашу кандидатуру, предложенную Люциусом, на этот пост, я выдвинул ряд требований, которые должны были быть исполнены больше полугода назад. Но вы, как я вижу, не справились. Если бремя этой ответственной должности для вас столь тяжело, я могу пересмотреть ваше назначение и подобрать для вас работу, которая будет больше соответствовать вашим способностям и умениям. Например, я бы мог предложить вам пост секретаря Министра или помощника его заместителя.
Лицо Амбридж мгновенно меняется. Помимо страха на нём появляется оскорблённое выражение.
— Я справлюсь, — отвечает она тихо, но твёрдо.
— Я понимаю, что это понижение будет сильным ударом по вашей карьере и вашему самолюбию, но всё больше склоняюсь именно к этому варианту.
Гарри с трудом удерживается от того, чтобы не ляпнуть, что её нужно гнать из школы старой метлой. Но к счастью, в отличие от пятого курса, он научился сдерживаться при виде этой мерзкой особы.
— Господин советник, но как же… как?..
— Убедите меня, что я заблуждаюсь, — подсказывает Риддл.
— Вы заблу… Вернее, я справлюсь. Я всё сделаю! Я…
— Нет. Не так, — мягко прерывает Риддл. — Скажите же, Долорес. Скажите то, что вертится у вас на языке и что вы никак не можете решиться озвучить.
Амбридж мнётся, но, резко выдохнув, всё же произносит слегка подрагивающим от волнения и злости голосом:
— Господин советник, я даю слово, что займусь благоустройством территории немедленно. Я сегодня же отправлю сову зодчим. Всё будет сделано, как вы и требовали.
— Сроки, — вполголоса подсказывает Малфой.
— И всё будет закончено до конца месяца, — кивает Амбридж торопливо. — Я обещаю, что справлюсь. Я не хочу вас подводить. Всё будет сделано, господин советник.
Риддл демонстративно переглядывается с Люциусом.
— Это уже лучше, верно? — Малфой кивает, и он снова поворачивается к ней. — Что ж, дорогая Долорес, вы меня, кажется, убедили. В конце месяца я пришлю к вам Люциуса для ознакомления с плодами вашей деятельности. — На губах Амбридж вновь расцветает приторная улыбка, и она уже собирается уходить, но Риддл останавливает её: — Не так быстро. Есть ещё кое-что.
— Я вас слушаю, — откликается она с фальшивой готовностью: её волнение выдаёт напряжённая поза.
— Только что мне стало известно, что в свой первый год преподавания в школе вы применяли к студентам нетрадиционные меры взыскания. В частности, магическое перо, если я правильно понимаю. Все физические наказания в Хогвартсе были запрещены больше пятидесяти лет назад. А это значит, что на своих дополнительных занятиях вы попросту пытали студентов.
— Это было недоразумение! — бойко выпаливает Амбридж, вздёргивая круглую голову.
— Недоразумение? После недоразумений у учеников не остаются шрамы на коже на всю жизнь.
Но на этот раз ввести её в замешательство оказывается не так-то просто. Она меряет Гарри недобрым взглядом и уверенно выдаёт: