— Ну как? — заинтересованно спрашивает Риддл, возвращаясь в кресло.
— Для такой выдержки крепковато, — Гарри ставит бокал на стол.
— Скажите, пожалуйста, — Риддл резко наклоняется вперёд. — Когда ты научился разбираться в винах?
Он снова неловко передёргивает плечами.
— Бутылка почти новая, значит, вино хранилось от силы пару лет. А градус чувствуется ещё по запаху.
Риддл усмехается и качает головой.
— На самом деле, Гарри, — медленно начинает он, — я пригласил тебя сюда, чтобы сыграть в одну игру. — Гарри поднимает голову и удивлённо распахивает глаза. — Наверняка, вначале ты не поймёшь её смысла, но, возможно, потом осознаешь, насколько она бывает полезна. Игра совсем простая, только вопросы и ответы. Правила тоже предельно ясны: я задаю вопрос, ты даёшь мне честный ответ. Соблюдай правила: не лги, не хитри и не отмалчивайся.
— Вроде бы всё просто, — с тяжёлым вздохом бормочет Гарри, судорожно соображая, как ему обмануть его, если он спросит о его истинных намерениях.
— Но в этой игре есть одна маленькая хитрость, — продолжает Риддл, извлекая из верхнего стола ящика пузырёк с прозрачной жидкостью и наполняя третий бокал. — Если я пойму, что ты мне врёшь или чего-то не договариваешь — а я пойму, — на дальнейшие вопросы будешь отвечать только выпив вот это, — он скалится и подвигает к нему бокал. — Полагаю, ты уже понял, что здесь?
— Веритасерум, — констатирует Гарри, уставившись на прозрачную жидкость.
— Поэтому в твоих же интересах говорить только правду, по своей воле. И отвечать на все вопросы, какими бы странными или личными они тебе не показались.
— Я попробую, — дрожащим голосом отвечает он и шумно сглатывает, чувствуя, как спина становится мокрой от пота.
— Хорошо, — Риддл откидывается в кресле и сцепляет пальцы в замок, устраивая локти на подлокотниках. — Что ты делал между завтраком и несостоявшимся обедом?
Гарри с трудом подавляет вздох облегчения. Если все вопросы будут столь безобидны, ему нечего бояться.
— Читал, — спокойно отвечает он.
— И что же?
— О Якове Зеленском.
— Много прочёл?
— Девять глав, — пожимает он плечами, не понимая такого странного интереса.
— И что ты можешь сказать о его деятельности в Германии?
Гарри несколько раз моргает, пытаясь сосредоточиться, но в голову не приходит ничего путного, поэтому он вздыхает и просто отвечает:
— Он был неправ.
— Поясни, — требует Риддл, отпивая вина.
— Ну, если бы я был преследуемым инквизицией тёмным магом, я бы не стал устраивать публичных выступлений в самый разгар охоты. Неудивительно, что он так глупо попался.
— А ты не думаешь, что он погиб за идею?
— Нет. Он погиб из-за собственной глупости. Свою жизнь можно принести в жертву, если она оправдана. А подвергаться публичной казни только из принципа… Не знаю. Глупо.
— Забавно, — усмехается Риддл, — весьма забавно. Скажи, как тебе нравится твоя комната?
Простой вопрос ставит в тупик. Чтобы потянуть время, Гарри берёт со стола бокал и делает небольшой глоток. Риддл не спускает с него внимательного взгляда.
— Комната хорошая, — наконец отвечает он тихо.
— Лучше, чем была в вашем штабе?
— Лучше, — уверенно кивает он.
— Но тебе всё же что-то в ней не нравится? — продолжает допытываться Риддл.
— Она… Она просто чужая.
— Ты не заметишь, как пролетит время, и ты станешь называть это поместье своим домом, — усмехается он, и от этих слов становится не по себе. — Расскажи мне о Северусе, Гарри, — внезапно меняет он тему, и Гарри тут же напрягается. — Во многих саботажных операциях он участвовал?
Риддл закидывает ногу на ногу и смотрит выжидающе, чуть склонив голову набок. И Гарри вдруг понимает, что небрежность это наигранная. Он чувствует, как летят секунды, но никак не может заставить себя заговорить. Что он должен ответить? Правду? Если он расскажет всё как есть, то подставит Снейпа. Если не расскажет, всё станет ещё хуже. Он колеблется, чувствуя, как увлажняются ладони и стучит в висках.
— Ну же, Гарри, — с поддельным сожалением тянет Риддл. — Это был простой вопрос.
Наконец он набирает в лёгкие побольше воздуха и уверенно лжёт:
— Участвовал в нескольких операциях. Но обычно он остаётся в штабе с Дамблдором.
Он нервно сглатывает, ожидая реакции на свои слова. Риддл задумчиво смотрит на него несколько секунд, потом медленно кивает.