- Ты мне так и не сказал, почему она это сделала? - рискнула уточнить Саша, в которой любопытство смешалось с ужасом предчувствия.
- Она узнала, где я был последнюю неделю и с кем… - кинул он ей через плечо, поднявшись к чайнику, чтобы долить себе кипятка.
В её груди что-то стукнуло и замерло, перехватило дыхание, и она впервые поняла, как может быть больно от слов. Две мысли, как чайки над мусорным баком, кружились над её макушкой. Саша никак не могла решить, какая из них должна скользнуть на язык, а какая спрятаться поглубже в архив ненужных и непригодившихся. До неё медленно начинало доходить, что он провел неделю своего отпуска с какой-то красоткой на море, а потом приехал к ней прямо из аэропорта. И если он мог убедить её в том, что с женой он только спит в одной кровати, то сказать это же про неизвестную мадам Х у него не получится.
Зачем он так с ней? Она же ничего ему не сделала плохого, и даже планировала не изменять, после того как заработает интернет, а он оказался ещё хуже её сверстников, которым было неважно в кого кончать. Она хватанула ртом воздуха и решилась.
- Ты знаешь, - начала спокойно она, - я не хочу тебя видеть здесь.
Он остановил свои расширенные от алкоголя зрачки на ней, а она продолжила.
- Я не хочу тебя никогда больше здесь видеть.
- Сашка, ты чего? – начал Андрей, но договорить фразу у него не получилось, потому что она взвилась до визга:
- Пошел вон отсюда! Немедленно! Убирайся!
Сашенька подскочила и не двусмысленно указала ему на двери.
- Да что с тобой, ты нормальная вообще? – в ответ закричал он. – Куда я тебе сейчас пойду, уже ночь на дворе. Ты думаешь, что говоришь?
- Плевать! - грозным шепотом продолжала та. – Вон!
Андрей стоял посреди кухни с полной кружкой кипятка и не знал, что ему делать. Тяжело вздохнув, он поставил её на стол и пошел одеваться. Алкоголь всё еще кружил ему голову, и от этого мир качался и казался каким-то отрешённым и ненастоящим. Медленно он натягивал пальто в надежде, что Сашка одумается и позовет его обратно. Она же не выходила из кухни и не подавала голоса. Повздыхав немного погромче, он взялся за чемодан и захлопнул за собой дверь.
Саша прошла в коридор и повернула ключ в замке на два оборота, подумала и задвинула щеколду. Вытащила из сумки, брошенной при входе, купленный клей и вернулась на кухню.
В жестяной крышке, которой закатывают соленья по осени, она смешала жидкости из двух тюбиков, смазала расщепленный кончик ножки, немного подождала и крепко прижала её к сиденью.
Она навалилась на неё всем своим весом, чтобы как можно плотнее прижать детали друг к другу и в таком нависшем состоянии заплакала. Тихие слезы совсем не детской обиды катились из её глаз, размывая четкость рисунка, который вырисовывался на линолеуме.
Оставалось еще две ножки и немного клея. У неё обязательно получится починить мамину любимую табуретку.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов