Именно поэтому Ричард Никсон и его советник Генри Киссинджер первым делом закончили бессмысленную войну во Вьетнаме, выгодную только банкирам. К слову сказать, Ротшильды именно на войне, которую вёл в Европе Наполеон Бонапарт, и разбогатели. Затем Никсон и Киссинджер установили дружеские отношения с Китаем и с Советским союзом, где Ричарду Никсону лично пришлось целоваться с дорогим Леонидом Ильичом Брежневым. И хоккейная суперсерия 1972 года между сборной СССР и канадскими профессионалами, как знак примирения двух политических систем, стала в принципе возможной.
Конечно, хрен редьки не слаще, что Ротшильды, что Рокфеллеры, оба этих клана — настоящие хищные акулы мировой политики и бизнеса. Но в голодную годину кусок хлеба и мирное небо над головой, гораздо дороже куска золота.
«Неужели ты, сволочь, меня сдал? — подумал Ричард Никсон, когда он и Генри Киссинджер вошли в гостиную, где уже работал цветной телевизор на ножках фирмы „Motorola“, в экране которого разминались две хоккейные команды. — Неужели ты, свинья, переметнулся к другому хозяину? Что тебе пообещали Ротшильды, Иуда?».
– Какие опросы, Генри? — произнёс вслух президент США, удобно усевшись в кресле. — Сегодня воскресенье, люди готовятся встретить новый год, кому сейчас есть дело до мистера Никсона?
— Вам, господин президент, нельзя много пить, — заворчал Генри Киссинджер, покосившись на початую бутылку хорошего и дорого вина «Шато Лафит Ротшильд».
— Я у себя дома и у меня выходной, — рыкнул Никсон, которому надоело играть вежливого и приветливого парня. После чего он налил в стеклянный фужер дорогого красного вина и уставился в экран телевизора.
— Окей, господин президент, — криво усмехнулся Киссинджер и присел в соседнее кресло. — Кстати, именно по поводу хоккея я и хочу поговорить. По последним опросам общественного мнения в десятку самых популярных событий года попала эта русская команда, «Москоу Ред Старз». — Советник кивнул в сторону голубого экрана, где хоккеисты московской и бостонской команд наконец-то перестали нарезать круги вокруг своих ворот и потянулись к скамейке запасных, чтобы на льду остались только стартовые пятёрки.
— Ну и что? — поморщился Никсон.
— Вам ли не знать, как устроен примитивный мозг простого обывателя? — раздражённо забубнил Киссинджер. — Если русские лучше играют в хоккей, то в их пещерном сознании, коммунизм автоматически становится лучше капитализма. Как умение щёлкать по шайбе сочетается с экономикой, обывателей совершенно не волнует. И если русские запустили Гагарина в верхние слои атмосферы, то всё — нужно срочно разгонять фермеров и строить колхозы. Как будто эта чёртова ракета, пролетев по небу, сбросить им оттуда бесплатный сыр, мясо и чёрную икру? До их скудного умишки даже не доходит, что чем больше ракет полетит в этот чёртов космос, то тем хуже они будут жить, так как каждая такая хреновина стоит баснословных денег.
— Что ты конкретно предлагаешь? — Ричард Никсон, отхлебнув вина, перевёл взгляд с хоккея на своего советника по безопасности.
— «Москоу Ред Старз» нужно убрать из лиги, — коротко крякнул Генри Киссинджер. — Конечно, не своими руками. И сейчас, когда эти парни играют там, в Москве, это проще всего сделать.
— Ты на что намекаешь? — прошипел господин президент. — Хочешь, чтобы исламские террористы устроили теракт на борту самолёта? Я на это никогда не пойду! — выкрикнул Никсон, чуть-чуть не разлив вино на свою белую домашнюю рубашку.
— Вам нужно меньше пить, — пробурчал Киссинджер. — Позвоните после игры своему другу Ильичу, прямо туда на стадион. У нас в Калифорнии сейчас 9 часов утра, а там, в Москве 19 часов вечера. Самое время для звонка другу.
На экране телевизора в этот момент как раз показали правительственную ложу московского дворца спорта, где сидели Леонид Брежнев, Юрий Андропов, Константин Черненко, министр обороны Андрей Гречко и другие члены ЦК КПСС. И 37-ой президент, почувствовав как алкоголь тёплой, расслабляющей волной расползается по организму, подумал: «Какого черта? Почему я должен плясать под чужую дудку?».
Почти 40 лет он карабкался по карьерной лестнице, в надежде, что придёт время, и он сам начнёт принимать важнейшие решения. Пробьёт его час и он, помня тяжёлую жизнь своей семьи, облегчит жизнь простого трудового народа. Сократит налоги, увеличит пособия по безработице. И вот он — президент соединённых штатов, и какой от этого толк? Когда такие, как этот пройдоха Киссинджер, передают ему приказы не то от клана Ротшильдов, не то от клана Рокфеллеров.