Затем я вырвался на так называемый свободный лёд, сделал несколько энергичных толчков ногами, пролетел центральную красную линию и сыграл в стеночку с крайним правым нападающим Генкой Комоловым. Кстати, от Геннадия сегодня отчётливо попахивало пивком. Наверно после смены замахнул пару бутылочек местного луньевского пенного напитка. Видать, на трезвую голову играть ему было не интересно. Однако, не смотря на это, обратный пас от него вышел на загляденье. Он одной передачей разом обрезал пару защитников соперника: Боговика и Богомаза. И я, не снижая скорости, вылетел один на один. Вратарь обречённо выкатился чуть-чуть вперёд, и в тот же момент я пульнул точно между щитков. Шайба забилась в сетке, а Толь Толич, дунув в свисток, указал на центр ледяной площадки.
— Гооол! — громче всех закричали Виктория и Надежда.
Я кивнул головой девушкам, поднял клюшку вверх, поблагодарив остальных болельщиков, а сам подумал, что если застряну здесь на два сезона, то мне как серьезному хоккеисту конец.
— Задержись, поговорим, — обратился ко мне Толь Толич, когда тренировка подошла к концу.
К этому моменту девчонки убежали на родительское собрание, пообещав перед сном заглянуть в гости, чтоб послушать мои американские сказки. Поэтому я особенно никуда не спешил и, закинув последнее полено в печку, которая обогревала эту крохотную раздевалку, присел на скамейку.
— С постройкой дополнительных трибун договорился, — отчего-то виновато промямлил он. — Правда, плотники требуют оплату вперёд.
— Сколько? — напрягся я, так как сегодня уже выдал нашему заводскому художнику аванс в 25 рублей за пять красочных объявлений, которые намеревался разместить в кинотеатре, в клубе, на проходной завода, в школе №1 и в помещении местного центрального промтоварного магазина. Что поделать, если без финансовых вливаний рекламная компания в принципе невозможна?
— Триста рублей просят, вымогатели, — крякнул Толь Толич. — Профком на это средства выделять отказался, своих у меня нет, а ждать, когда на игры пойдёт народ и за билеты заплатит деньги, они, буржуи недорезанные, не хотят. Говорят, что наш хоккей кроме пары сотен человек здесь никому не нужен! Ты, представляешь, нет⁈ Хоккей никому не нужен⁈
— В чём-то они и правы, — пробурчал я. — Комолов сегодня пьяненький пришёл. Кроме него ещё от троих перегарчиком несло. Я в одиночку на одном коньке забрасываю по десять штук за 20-минутную двухсторонку, куда такое годится? Однако триста рублей — это не деньги. Такие траты даже мне по карману. Триста деревянных на деревянные же трибуны я дам. Только возьмёшь с работничков расписку.
— Зачем это? — смешно почесал затылок мой новый старший тренер.
— Толь Толич, ты же взрослы человек и должен понимать, что финансы не терпят к себе наплевательского отношения, — немного вскипел я. — По этой расписке, во-первых, мы с плотниками будем в расчёте. Во-вторых, я верну свои вложения, взяв их из билетной кассы. И в-третьих, подробный финансовый отчёт после первых двух спаренных игр ты должен представить в свой профком. Мне ещё с ОБХСС не хватало проблем, — усмехнулся я и, встав с лавки, закинул баул с формой на плечо. — Что ещё?
— Я всё думаю, Иван, ночами не сплю, как мы будем играть? По какой схеме? — тренер вытащил из внутреннего кармана пальто обычную школьную тетрадку и, раскрыв её, показал мне какие-то квадратики, кружочки и стрелочки.
— Мы будем играть по принципу: чем меньше собственных ошибок совершим, тем лучше, — я взял в руки это сочинение хоккейного любителя-новатора, полистал, стараясь не улыбаться и в голос не ржать, и вернул тетрадь обратно. — Первое: защитники выбрасывают шайбу через борт и в атаку дальше центральной линии не подключаются. Второе: атаку ворот соперника проводим слёта, без расстановки, и тут же откатываемся в среднюю зону. Этим завтра и займёмся. Кстати, где будет завтрашняя тренировка?
— На стадионе, — улыбнулся Толь Толич. — Электрики утром свет перемонтируют, и теперь будем играть только там, где есть хорошая раздевалка и душ.
— И это уже первая замечательная новость, — многозначительно произнёс я и чуть-чуть не хлопнул старшего тренера по плечу, немного позабыв о нашей колоссальной разнице в росте и весе.
А на улице, где мела позёмка, перенося неприкаянный снег с места на место было как-то по-особенному спокойно и хорошо. Небольшие компании молодых людей спешили на последний сеанс в кино, где сегодня крутили польскую картину «Анатомия любви» с Барбарой Брыльской в главной роли, и на которую дети до 16-и лет естественно не допускались. В хорошо подсвеченном дворце культуры тоже кипела какая-то жизнь, ведь оттуда доносились звуки симфонической музыки. А перед самим зданием ДК, где смастерили невысокую ледяную горку, сейчас было особенно оживлённо и весело. Разновозрастная малышня визжала на всю центральную улицу Ленина и каталась на алюминиевых санках, школьных портфелях и даже на обычных картонках.