Странно, что он ничего не знает об этом листке. Хотя, может он случайно его туда положил и не представляет, о чем идет речь. Завтра видно будет.
Потом я вспомнил, что еще не перевел текст по английскому.
Хорошо хоть вовремя спохватился. Пришлось срочно доставать учебник, словарь и заниматься переводом. Дело шло медленно, но верно. Наконец я перевел последнее предложение и прочитал полученный рассказ с самого начала. Если бы его прочитал посторонний человек, то уверен, что он с первого раза бы ничего не понял. Но меня мой рассказ вполне устраивал. С чувством выполненного долга я лег спать. Уже засыпая, я напомнил сам себе: «Не забыть бы взять листок с собой».
Глава 2
Странные стихи
Проснулся я рано. Уголь, свернувшись калачиком, мирно посапывал. Я успел приготовить спокойно завтрак, не носясь как безумный по дому. Складывая в сумку бутерброды, я вспомнил, что надо взять найденный листок. Я положил его в учебник английского, закинул сумку на плечо и пошел в школу.
Уроки прошли без проблем. За разговорами я совершенно забыл о делах. Только когда начался английский и я раскрыл учебник
– листок оказался перед глазами. Я хлопнул себя по лбу и посмотрел на часы. Ничего, времени еще полно. Я убрал находку подальше от любопытных глаз.
Я почувствовал на себе чей-то взгляд. Оказалось, что Гислер внимательно за мной наблюдал.
– Что это ты там прячешь? – спросил он напрямик.
– Я? – удивленно спросил я. – Ничего не прячу, о чем ты?
– А что на часы смотришь, на свидание опаздываешь? – поинтересовался Юрка, ухмыльнувшись.
– Ага, – удостоил я его кратким ответом. – Только я не опаздываю, успеваю.
– Где свидание-то, на проспекте Мира? – продолжал меня пытать Гислер.
Я кивнул в ответ. Напрасно я надеялся, что Юрка забудет о нашем разговоре. Он, бедный, наверное, всю ночь мучился в догадках, что я забыл на проспекте Мира. Но я не собирался ничего ему рассказывать. Во всяком случае пока. Да и о чем вообще рассказывать?
После уроков наша троица, как обычно, отделилась от класса.
– Ева, ты знаешь новость? – спросил Юрка, чем очень удивил меня. Я понятия не имел, о чем пойдет речь.
– Нет, скажи, – потребовала Журавлева.
– Антоша у нас сегодня идет на свидание, – поведал Гислер.
– На свидание? – новость Еву просто сразила. – С кем?
Почему я ничего не знаю?
– Да я и сам больше ничего не знаю, – поделился Юрка.
– Хватит чушь молоть, – рассердился я. – Не иду я ни на какое свидание.
– Да ладно, ты же мне сам на английском сказал, что идешь на свидание, чего ж теперь отпираться? – давил на меня Гислер, а еще другом называется.
– Я пошутил, а ты сразу и поверил, – ответил я на его выпады.
Потом мне удалось резко сменить тему, и мои друзья отстали от меня. Но зря я на это надеялся. Это явление было временным. Я взглянул на часы и увидел, что уже без десяти четыре.
– Совсем забыл, – начал придумывать я на ходу оправдание.
– Мне надо к одному товарищу зайти по делу, так что я пошел.
– Ну, видишь, что я говорил, – победоносно произнес Гислер. – Как же, к товарищу ему надо. Так уж и говори, что на свидание, чего ты стесняешься.
– Правда, что тут такого, – начала поддакивать Ева.
– Да ну вас, – махнул я рукой и поспешил к нужному перекрестку.
Сергей Анатольевич появился без одной минуты четыре. Как только я его увидел, меня озарило, что сегодня я выгляжу совершенно по другому. Но отступать было поздно, он меня уже заметил.
Мои переживания по этому поводу были напрасны – по-моему он совершенно не обратил внимания на разительную перемену в моей внешности.
– Здравствуйте, Антон! – поприветствовал он меня бодро.
– Здравствуйте, Сергей Анатольевич! – ответил я.
– Давай сразу к делу, а то у меня мало времени, – предупредил Шубин.
– Конечно, – засуетился я и полез в сумку искать найденный листок. Не знаю отчего, но почему-то меня охватило волнение и даже пальцы стали подрагивать. – Вот он.
Шубин взял рукопись, внимательно прочитал, повертел ее со всех сторон и протянул мне назад.
– Это мне не принадлежит, – уверенно сказал он.
– А кому же тогда это принадлежит? – меня охватило совершенное смятение от такого поворота событий.
– Не знаю, – просто ответил Сергей Анатольевич.
– Что же мне с ним делать? – обратился я к нему с очередным вопросом.
– Оставь себе, – посоветовал Шубин. – Я уверен, что он тебе еще пригодится, вот увидишь.
Я не нашел, что сказать в ответ и молча обдумывал все происходящее. Поразительно, но я не заметил, как мой собеседник уже скрылся из виду. Когда только успел? Неужели я так долго стоял, задумавшись? Наверняка он подумал, что я немного не в себе – стою и молчу.
Ладно, раз он сказал оставить себе – так и сделаю. Решив, как поступить, я спокойненько поплелся домой.
Старинный замок. Где-то в окрестностях Мадрида.
– Что ты задумал, Альфредо? – гипнотический взгляд Долорес произвел на Хранителя большое впечатление.
– Ты признаешь, что мы решили испытывать детей и дальше? – задал вопрос великий магистр, не отводя глаз.
– Признаю. Но я уже выбрала, кто будет продолжать наше великое дело, – настаивала колдунья и тряхнула своими длинными рыжими волосами.
– Это ты верно сказала: ТЫ выбрала, а я еще нет, – поправил спутницу Альфредо.
– Я знаю, что тебе больше по душе этот мальчик, но мой выбор падает на другого, и я вряд ли изменю свое мнение, – заявила Долорес, и ее зеленые глаза сверкнули в полумраке.
– Я исхожу из наследия предков, вспомни, кем была его бабушка, – привел веский аргумент магистр.
– Не только это имеет значения, – спорила рыжеволосая колдунья.
– Долорес, время принимать окончательное решение еще не пришло, и ты знаешь это не хуже меня, – напомнил старик. – Обрати свое драгоценное внимание на то, что я не собирался тебя обманывать.
– Так признавайся, что же ты задумал? – Долорес решила добиться ответа у него любыми методами.
– Я ничего не скрываю, – объяснил Альфредо. – Мы испытаем их опять, и я надеюсь, что ты переменишь свой взгляд на преемников.
– Зря ты надеешься, но это твое право, – миролюбиво произнесла Хранительница. – Посмотрим, я не буду тебе мешать.
Пока я обедал и делал разные дела по дому, я вдруг подумал, что как-то невнимательно прочитал, что же толком было написано в этом листке. Эта мысль все больше крепла во мне.
Я бросил мыть посуду в самом разгаре этой мокрой и грязной работы и поднялся к себе в комнату.
Вот он, пожелтевший от времени листок. Что же здесь?
Я внимательно прочитал первую строчку. Казалось, что умелые руки трудились над каждой буквой, над каждым завитком. В строчке говорилось: «Придуманные уста поведают это». О чем это, интересно? Что за придуманные уста, кто их придумал?
Вопросы хороводом закружились у меня в голове. Ничего путного абсолютно на ум не приходило. Я решил, что надо читать дальше. Вторая строчка была такой: «И волнение охватит душу твою».
– Совершенно ничего не понятно, – произнес я вслух.
Не успел я как следует поразмышлять, чтобы это могло значить, как мое ухо уловило, что телефон разрывается от звонка.
– Черт, кому я еще понадобился? – возмутился я.
Пришлось спуститься вниз и схватить трубку, чтобы положить конец этому трезвону.
– Алло, – прокричал я в трубку.
– Ты чего такой сердитый, Антон? – раздался голос Юрки Гислера.
– Ничего, – ответил я. – Что стряслось?
– Ты должен прямо сейчас приехать ко мне, понял? – выпалил Юрка. – Дело срочное, расскажу при встрече. Только не тяни время, а то мы опоздаем.
– Опять какие-нибудь разборки? – недовольно спросил я.
– Не угадал, причина намного приятнее, – загадочно произнес Гислер. – Все. Выходи сию же минуту, понял?