Стоянка русских находится на плоском мысе в 5—10 м от моря, на высоте 5—6 м над водой.
А. П. Окладников видел на острове трех взрослых белых медведей и одну самку с медвежонком; их привлекла туша моржа, выброшенная морем. Судя по костям, сюда заходят песцы и северный олень. Много здесь птиц: чаек разных пород, куликов, гусей, гагар, гаг, сов, пуночек и др. Нередко к берегам подходят моржи и нерпы. На западе бухты поднимается над галькой довольно высокий береговой уступ.
Северный Таймыр и близлежащие острова.
Хотя остров производит на не привычного к Арктике человека пустынное и унылое впечатление, но для опытного полярника он, конечно, привлекателен, особенно летом, когда здесь много птиц и зверя и питание обеспечено, а плавника на берегу достаточно для топлива и для постройки зимовья. Особенно богат моржами один из малых островов Фаддея. Но русские, бывшие здесь, не воспользовались плавником для зимовья. Они даже не собрали свое имущество: разложив его для сушки, они исчезли, оставив все на берегу!
Залив Симса находится почти на той же широте, что и северный из островов Фаддея. Это узкий залив, вдающийся на 14 миль в материк на юго-запад. По описанию А. П. Окладникова, остатки избушки-зимовья находятся на восточной стороне залива, в 40—45 км к западу от бухты Зимовочной и мыса Фаддея. Здесь, в глубине залива, лежит просторная высохшая лагуна, покрытая низкой болотистой тундрой. На дне лагуны семь галечных валов; на крайнем из них, более крутом, и расположены остатки избушки. Вал старый, покрыт лишаями. Теперь высота вала над уровнем моря — 1—1,5 м; очевидно, он давно не заливался морем. Вдали видна плоская высота с крутым обрывом. Животный мир почти тот же, что и на острове Фаддея — белые медведи, северные олени, весной много белых куропаток, летом много всякой другой птицы.
В общем из двух стоянок залив Симса более приспособлен для зимнего жилья: здесь меньше ветра, летом есть ручеек с пресной водой, с материка приходят олени. Море может доставить и рыбу, и морского зверя, и даже птиц. Зимовка здесь, вероятно, не казалась путникам особенно страшной: это было обычное место стоянки в Арктике. Но при зимовке, конечно, прежде всего встал вопрос о продовольствии.
Мы не собираемся дать подробное описание археологических объектов, собранных на Таймыре: это превосходно сделано в сборнике 1951 г. и в указанной книге А. П. Окладникова. Основываясь на этом описании, мы можем перейти к решению ряда вопросов, которые возбуждают сомнения или ведут к новым выводам.
Общий план находок на о. Фаддея. По А. П. Окладникову (1951).
Прежде всего остается открытым вопрос о морских судах, на которых русские пришли на Таймыр. В заливе Симса остатков судов нет, на острове Фаддея найдены лишь остатки небольшого карбаса в 5—6 м длиной. Между тем все специалисты говорят о том, что для морского плавания из Енисея вокруг Таймыра необходимы кочи — суда до 16—17 м длиной. Маленький карбас остался вместе с имуществом на острове Фаддея; для морского плавания он не годится. М. Шедлинг («И. п., 1951») считает, что в обломках древесины видны остатки еще одной шлюпки; она, так же как и карбас, грузилась на палубу коча и для самостоятельного морского плавания не годилась. Где же кочи, на которых люди пришли в залив Симса? Раздавлены ли они льдами или погибли в бурю при обходе Таймыра? Или позже утонули в заливе Симса? Мы можем предполагать, что у острова Фаддея был один коч и здесь с него сгружено имущество. Погиб ли он позже? Или его совсем не было, а имущество привезено на карбасе? На все эти вопросы мы пока не находим ответа.
Некоторые предположения о числе кочей можно сделать на основании находки компасных часов и обломков компасов. Из них одни компасные часы найдены на острове Фаддея, а остальные — трое часов и два компаса — в заливе Симса. Все это — навигационные приборы, которые, несомненно, применялись на кочах, но не на малых шлюпках.
Можно ли отсюда заключить, что кочи исчезли на пути вокруг Таймыра, а навигационные инструменты были унесены спасшимися людьми? Компас, найденный на острове Фаддея, очевидно, запасной, так как коч не мог уйти без компаса; он вымок, и его оставили сушиться.
Вероятно, на каждом судне пользовались не более чем двумя инструментами — часами и компасом. В таком случае на остальные трое солнечных часов и два компаса приходится по крайней мере еще два коча — не меньше. А. П. Окладников предполагает, что был только один коч (1948, стр. 48). Но мне кажется, что кроме коча на острове должен быть еще один.