— Они тебе угрожали? — спросила мать.
— Да нет.
— Но ты сказала, что испугалась.
— Испугалась. Они были не похожи на обычных людей.
— А на кого они были похожи?
Она не смогла найти подходящих слов, даже когда с теми же вопросами пришел отец.
— Сколько раз я тебе говорил, — сказал он, — не приближаться к людям, которых не знаешь.
— Я пошла за Уиллом. Я боялась, как бы с ним чего не случилось.
— Если бы и случилось, это его дело, а не твое. Он бы ради тебя такого не сделал. Можешь не сомневаться.
— Ты его не знаешь. Он…
— Не дерзи, — оборвал ее отец. — Завтра я поговорю с его родителями. Хочу, чтобы они знали, что у них сын — полный идиот.
С этими словами он вышел, оставив Фрэнни наедине с ее мыслями.
Но на этом события той ночи не закончились. Когда все звуки в доме наконец смолкли, Фрэнни услышала легкий стук в дверь, а потом в ее спальню проскользнул Шервуд, прижимавший что-то к груди. После рыданий голос у него был хриплый.
— У меня тут есть кое-что — ты должна это увидеть, — сказал он и, подойдя к окну, раздвинул шторы.
Перед домом стоял уличный фонарь, его свет через исхлестанное дождем стекло упал на бледное, опухшее лицо Шервуда.
— Я не знаю, зачем это сделал, — начал он.
— Что сделал?
— Я, понимаешь, просто был там, а когда увидел ее, то решил взять. — С этими словами он протянул Фрэнни предмет, который держал в руках. — Это всего лишь старая книга.
— Ты ее украл?
Он кивнул.
— Откуда? Из Суда?
Шервуд снова кивнул. Вид у него был такой испуганный, что Фрэнни боялась, как бы он снова не разрыдался.
— Ничего-ничего, — сказала она. — Я не сержусь. Просто удивилась. Я не видела у тебя этой книги.
— Я сунул ее под куртку.
— И где ты ее нашел?
Шервуд рассказал о столе, чернилах и ручках, и, пока он говорил, Фрэнни взяла книгу у него из рук и подошла к окну. От книги исходил странный запах. Фрэнни поднесла ее к носу — не слишком близко — и втянула этот запах. Пахло холодным огнем от углей, оставленных под дождем. Это насторожило Фрэнни — теперь она опасалась открывать книгу, но не могла не сделать этого, зная, откуда эта книга взялась. Она зацепила большим пальцем обложку и приподняла. На первой странице был круг, нарисованный черными или темно-коричневыми чернилами. Ни фамилии автора. Ни названия. Одно это кольцо, идеально ровное.
— Это его книга? — спросила она Шервуда.
— Наверно.
— Кто-нибудь знает, что ты ее взял?
— Нет, не думаю.
Хотя бы это радовало. Фрэнни перевернула страницу. То, что она увидела, было настолько же сложно, насколько проста была предыдущая страница: строчки текста одна за другой, крохотные слова так прижаты друг к другу, что кажется, сливаются в одно. Фрэнни перевернула страницу. Та же картина — слева и справа. То же самое и на следующих двух, и на двух следующих, и на двух следующих. Она присмотрелась к тексту — можно ли понять, что там написано, — но слова были не английские. Еще более странным ей показалось то, что буквы были явно не из алфавита — изящные, замысловатые значки, выписанные так тщательно, словно их выводила рука безумца.
— Что это значит? — спросил Шервуд, заглядывая через плечо сестры.
— Не знаю. Ничего подобного я в жизни не видела.
— Думаешь, это какой-то рассказ?
— Вряд ли. Это не печатный текст, как в обычных книгах.
Она лизнула палец и ткнула в значки. Палец испачкался.
— Он это сам написал, — сказала она.
— Джекоб? — выдохнул Шервуд.
— Да.
Фрэнни перевернула еще несколько страниц, и наконец на глаза ей попалась картинка. Это было изображение насекомого — какого-то жука, как ей показалось, и, как и значки на предыдущих страницах, он был скрупулезно заштрихован. Каждая деталь головы, лапок, радужных крылышек — в тусклом свете они казались реальными, словно прикоснись она к этому жуку, и он с жужжанием поднимется с бумаги.
— Я знаю, что не должен был брать эту книгу, — сказал Шервуд, — но теперь я не хочу ее возвращать, потому что не хочу увидеть его снова.
— Тебе и не придется ее отдавать, — успокоила его Фрэнни.
— Ты обещаешь?
— Обещаю. Тебе нечего бояться, Шер. Здесь мы в безопасности: мама и папа нас охраняют.