Он молчит, испытующе глядя на меня. Тянет время, только толку? Мы оба знаем, что ему придется говорить, вся разница в том, насколько больно ему будет.
Я не садист, но в бизнесе, как в дикой природе, есть определенные правила. Они не прописаны ни в одном кодексе страны, но их знают все, кто связан с большими деньгами.
Мужик понимает, все понимает — и сдается, разом сникают плечи. Называет фамилию, и ни один чертов мускул не дёргается на моем лице. А заорать хочется, и стереть его в порошок, собственными руками на тот свет его отправить. Но я держусь. Эмоции все — позже
— Пока свободен.
Мужика уводят, я поговорю с ним снова, позже. Сейчас мне нужно переварить услышанное. Понять, что делать дальше. Попытаться понять Асю. Если раньше во мне кипел один лишь гнев, то теперь во мне сотни вопросов. И ни на один из них ответа нет. Мне нужна Ася. Пусть расскажет, почему она меня предала. Пусть скажет, почему тем летом, когда я умирал от бремени ответственности, потери отца, от того, что Аська ускользнула от меня, словно песок сквозь пальцы…почему она просто не сказала мне всего этого? Я бы что-нибудь придумал.
— Она в больнице лежала, Таир, - говорит вернувшись Руслан.
— Сколького я ещё не знаю? - зло выплевываю я.
Руслан курит, я с удовольствием вдыхаю сигаретный дым, но пачку от себя отталкиваю.
— Попала под машину. И вроде все чисто, даже рентген снимки есть, но…
— Но?
Мой начбез смотрит мне прямо в глаза. Он, огромный, устрашающий, доставшийся мне в наследство от отца, как бонус к миллионам, тот, кто может убить одним движением руки, всегда был нежен к женщинам, которые, все без исключения, его боялись.
— Я нашёл выписку от гинеколога. Просто несколько слов неразборчивым почерком, роспись и печать. Её изнасиловали, Таир. В какой ещё аварии можно заполучить разрывы влагалища?
Я поднимаюсь и меня чуть покачивает. Наверное, от слабости, но мне кажется, что это от злости, которая накатила мутной душной пеленой, дезориентируя и лишая тормозов.
— Мои парни работают, - говорит Руслан. И потом добавляет, неожиданно мягко, - тебе поспать нужно.
— Мне нужно вернуться восемь лет назад, - говорю я и устало тру виски пальцами. - Найди мне этого урода. Перекройте аэропорты, дороги, хоть из-под земли достань. Он близко, блядь, точно где-то в городе. Пока Аське не навредил. И её тоже найди… Мне многое у неё спросить нужно.
Нелепое волнение за человека, подставившего меня, уже не удивляет. У меня просто нет сил на анализ собственных эмоций. Одно я знаю точно: мне нужно, наконец, поговорить с ней по душам. Только бы не было поздно.
Глава 24. Ася
Мерзли пальцы ног.
Я сидела на заднем сидении старенькой "Элантры", водитель которой разместил объявление в "Блаблакаре", и уже сорок минут пыталась согреться. В пробитом пулей чемодане носки теплые остались, вещи сухие, а у меня в сапогах вода чавкает. Чемодан было жалко, и шмоток своих — тоже. Глупо, конечно.
Я свято верила, что Таиру помогут, а Руслан не даст добить своего начальника. Не зря же ему, в конце концов, за работу деньги платят?
Только вот меня он недоглядел… Хотя, может пальто и телефон его работа были, не знаю и вряд ли когда-нибудь смогу узнать.
Чем дальше я удалялась от города, тем сильнее хотелось плакать. Только рядом люди чужие, локтем друг друга с женщиной касаемся, хороша я буду, если разревусь. Не объяснять же, что я на днях единственного хорошего человека в своей жизни предала только ради того, чтобы он никогда не узнал, какое преступление я совершила.
Ехать было ещё долго. Я смотрела в окно на ранние весенние сумерки, слушала негромкую болтовню диджея радиостанции из автомобильных колонок.
И вспоминала — то, самое жуткое, что было со мной восемь лет назад, через месяц после больницы.
… Свету я не видела с тех пор, как выписалась, да и не горела желанием знать, что у нее все хорошо. Поэтому звонку ее вовсе не обрадовалась. Сидела на полу в своей ненавистной квартире, где даже мебели не было, и на телефон поглядывала.
— Что ты мне хочешь сказать? — обратилась к все ещё вибрирующему аппарату, — что свадьба состоялась? Отстань.
Телефон замолчал послушно, чтобы уже через мгновение-другое разразиться новой порцией трели. Я его в ладонь взяла, второй сверху накрыла. Тише стало, а все равно бьется нервно. И сердце мое — так же.
— Алло, — не выдержала, тихо в трубку сказала, а в ответ — всхлипы. — Света?
— Ты… ты права была, Аська. Он чудовище, — заикаясь, срываясь на вой, закричала Света, — он меня избил и запер! Помоги, Асенька, милая, он убьет меня, я боюсь!