Бокал Таира был пустой, лицо отрешенное и бледное.
— Я пойду тогда, — поднялась, отряхивая колени, — если голову открутить захочешь, так тому и быть
— Села, блядь! — вдруг рявкнул Таир и по столу кулаком шарахнул. Я голову в плечи втянула и зажмурилась, но послушно села напротив него. — Я из-за тебя, Сандугач, из-за твоих дурацких игр в молчанку, человека убил. Я, блядь, почти половину бизнеса Динару отписал, чтобы нас не посадили, а дело замяли, потому что у этого московского пидараса связи и знакомства, и я совсем не хочу новых конфликтов. От меня начальник охраны ушел, потому что я его не послушался и во всю эту херню ввязался, и его, и себя подставил. У нас до сих пор крыса сидит где-то, и я вообще без понятия, кто это и как его искать. Ты понимаешь, что натворила? И куда ты после этого собралась?
— Убьешь? — спросила тихонько, а Таир аж поперхнулся, а потом заорал:
— Ася, твою мать! — и за руку на себя меня дёрнул. Я на него полетела, взвизгнув, а он рыкнул, — я тебя сейчас так оттрахаю, Сандугач, чтоб ты больше ходить не могла, не то, что сбежать.
А я поняла, что вовсе этого не против. Одежда полетела в разные стороны, мы целовались, стукаясь зубами, а я думала — живые, черт возьми, мы живые.
… Я стояла возле окна нашей комнаты в доме эби. С улицы доносились детские крики, с кухни тянуло пирогами и супом, но есть не хотелось совсем. Завтра очередной аш, и я тихо радовалась, что прихватила пару платьев с большими карманами — будет куда сложить вкусняшек для Сахипжамал.
Махмуд, заметив меня в окне, махнул рукой и крикнул:
— Родила! Беги смотреть!
И я побежала, на ходу думая: если корова, — отелилась, если собака — ощенилась, а если Сахипжамал?
— Осчастливилась, — заключила я, заходя в полумрак сарая, где лежала новоиспечённая мамаша, а возле нее — два светлых, кудрявых ягненка, похожих на "Доширак". Мамино молоко едят, прижались к Сахипжамал носами. Овца при виде меня жалостно проблеяла, а я по главе ее погладила, — ты молодец. Я твоим детишкам платки привезла, чтоб их не съели.
Сзади Махмуд фыркнул весело, но я ему пальцем угрожающе помахала:
— Официально заявляю, никакой шурпы из моих овец!
Таира я нашла в беседке; он сидел рядом с Динаром, Зай видно не было. Я зашла, кивнув сыну мэра и устроилась под боком у Шакирова. Тот меня за плечи обнял и к себе прижал, а я на Динара глянула. Рядом с ним всегда чувствовала себя слишком неуютно, уж больно он напоминал мне Артема, но с этим чувством я боролась. В конце концов, мы почти родственники.
— Пойду невесту свою искать, — подняв руки вверх, он ушел, а я выдохнула. Мне нужно было кое-что обсудить с Шакировым, но хотелось сделать все без свидетелей.
— Таир…
Позвала, внимание привлекая. Он меня в висок поцеловал:
— Только не жалуйся, что эби опять назвала тебя Асылбикэ.
Я глаза закатила, но комментировать не стала. Пошарилась в огромном кармане своего платья и выудила оттуда пластиковый узкий планшет с двумя полосками. Вложила в ладонь Таиру и замерла, ожидая, что скажет. Он молчал, разглядывая его, а я пальцы скрестила за спиной и ждала.
— Мы вроде… в резинке всегда? — посмотрел растерянно, я его таким не видела ни разу.
— Не всегда, — поправила я, уточнять не стала, он сам вспомнил. Я боялась, что Таир сейчас оттолкнет меня, скажет, что ребенок ему не нужен, разом все страхи навалились. Накрыла инстинктивно живот рукой — ещё не видно ничего, но там живёт уже наш малыш. Мальчик или девочка. Не важно кто, но я его люблю уже.
Таир за моим движением проследил, а потом своей рукой коснулся моей сверху. Промолчал, прижимал к себе и в макушку носом уткнулся. Сидеть так было неудобно, в носу щиплило от переполняющих эмоций, хотелось плакать и смеяться, но я была счастлива.
Крики детские стихли, похоже, эби внуков на ужин позвала. Мы по-прежнему молчали, все понятно было без слов. И в тишине этой вдруг запела птица, красиво так, до мурашек.
— Соловьи поют,— сказал Таир. — Домой вернулись, значит.
Эпилог второй. Зай.
Эби так вертела в руках несчастную бумажку, словно на ней, как минимум, рецепт бессмертия написан, а она его никак не расшифрует. Бумажка уже помялась и засалилась по краям, всего-то за полдня.