Тобольск остался позади. Впереди лежал долгий путь до Иркутска, а за ним — Кяхта. Мои мысли снова вернулись к делам. Инженеры, нанятые в столице, ехали со мной. Я думал отправить их в экспедицию на Бодайбо прямо из Иркутска, но отбросил эту мысль. Слишком рискованно. Нет. Сначала в Кяхту. Я должен познакомить их с Верещагиной, моим главным партнером. Она поможет организовать все как следует: с большой охраной, опытными проводниками и всем необходимым, чтобы заложить на дикой реке полноценный базовый лагерь. С него и начнется настоящая золотая лихорадка.
Бесконечный Сибирский тракт снова расстилался перед нами белой, скрипучей скатертью. Дни сливались в недели, а недели — в однообразное движение на восток. Наш караван растянулся на добрую версту.
Спустя почти месяц пути, когда пришла весна, мы наконец достигли Кяхты. После белого безмолвия тайги торговая столица Забайкалья оглушила шумом и пестротой. Скрип сотен полозьев, гортанные крики монгольских погонщиков, лай собак, густой запах дыма, крепкого чая и верблюжьего пота — все это смешивалось в один густой, пьянящий дух пограничного города. Здесь Европа встречалась с Азией, здесь делались огромные состояния, и воздух, казалось, был пропитан золотой пылью.
Мы разместились на большом постоялом дворе. Едва я отдал распоряжения, как ко мне подошел Рекунов.
— Степан Митрофанович, — сказал я ему. — Вы с людьми — прямо к Аглае Степановне. Доложите о моем прибытии.
Он молча кивнул и, собрав своих бойцов, растворился в городской суете.
Я не спешил. Мне нужно было смыть с себя долгую дорогу и предстать перед своим главным партнером не запыленным путешественником. Горячая баня, чистое белье, лучший сюртук, идеально повязанный галстук. Я смотрел на свое отражение в мутном зеркале и видел уверенного в себе человека, который только что провернул блестящую операцию и прибыл доложить о победе.
Через час сани уже мчали меня к большому каменному особняку Верещагиной, настоящей крепости в центре торговой слободы. Я шел на встречу, предвкушая сложный, но продуктивный разговор о будущих миллионных прибылях.
Меня провели в знакомый кабинет, где пахло сандалом и дорогим табаком. Аглая Степановна стояла у окна, повернувшись ко мне спиной. Она не обернулась, когда я вошел.
— Аглая Степановна, рад вас видеть, — бодро начал я. — Путь был долог, но крайне успешен. И…
Она медленно повернулась. Я ожидал увидеть деловую улыбку, может, сдержанное любопытство. Но ее лицо было похоже на ледяную маску. Глаза, всегда умные и живые, смотрели на меня с холодной, неприкрытой яростью.
Я осекся на полуслове.
Она сделала шаг мне навстречу, и каждое слово, произнесенное ее тихим, звенящим от гнева голосом, ударило меня, как пощечина.
— Вы посмели явиться ко мне на глаза? — прошипела она. — Вы меня обманули, сударь. Вы мошенник!
Глава 8
Глава 8
Я молчал.
Просто стоял и смотрел на нее, принимая этот удар. Ее гнев был подлинным, но я еще не понимал его источника. А потому ждал, что она скажет дальше, выдав причину этой бури. Внутри все было холодным и ясным, как сибирский лед.
Она не заставила себя долго ждать. Пройдя к своему массивному письменному столу, легонько коснулась кончиками пальцев аккуратной стопки бумаг. Я узнал почерк Рекунова.
— Я ждала вестей по нашим договоренностям, а получала доклады о том, что вы не пойми чем занимаетесь! — начала она, и каждое слово было выверено. — Вы занимались своими личными делами, сударь, на мои деньги и под прикрытием моего имени!
Теперь становилось понятнее. Сухие, лишенные контекста доклады моего охранника, помноженные на ее долгое ожидание, создали уродливую картину. Она видела не стратегию, а растрату.
Но я чувствовал, что это не все. Это была лишь прелюдия. Главный удар еще впереди.
— И я долго не могла понять, зачем вам этот маскарад, — продолжила она, видя, что я не перебиваю. — Зачем нужно было втягивать меня в свои интриги. Пока не поговорила с человеком, который знает толк в сибирском золоте. Я пригласила сюда Михаила Сибирякова.
При этом имени я внутренне напрягся. Сибиряков. Акула. Один из крупнейших игроков на рынке золотодобычи, первый, кто нашел золото на Бодайбо, как я помнил.
— Он мне все объяснил. — В ее голосе звучало ледяное презрение. — Он подтвердил мои худшие опасения. На Бодайбо нет золота! Вся ваша затея — обман, чтобы я оплачивала ваши личные нужды!
Теперь все встало на свои места. Доклады Рекунова и слова Сибирякова. Она сложила два и два и получила предательство.